Рассвет

Используя Винтарь в качестве трости, я с крайней осторожностью поднялся, и словно тестируя свои возможности, направился к выходу. Процесс открывания встроенных в конструкцию Кара сегментов со вспомогательным оборудованием и инструментами, хотя особой сложностью не отличался, но учитывая, что действовать приходилось одной рукой, при этом стоя на одной ноге, оказался довольно трудоемким. Оставалось только порадоваться, что у меня хватило ума не взяться за эту затею, не выведя тело из недавнего коматоза. Во время выполнения работ я не забывал держать под пристальным вниманием весь сектор подъезда к Диспетчерской. Что, впрочем, оказалось излишне, потому что, похоже, я и действительно находился в пещере в полном одиночестве. Возвращаясь в аппаратную, я поднял Ракетницу, по прежнему лежавшую в проходе, где оставил ее при последнем использовании. Из опустевшего сидора был извлечен весь ее оставшийся боезапас, составлявший две последние кассеты.

– Все лучше, чем совсем ничего. – подумал я, и без лишних сантиментов одной зарядил Ракетницу, а вторую пристроил на прежнем месте Камуфляжа.

Все приготовления оказались окончены крайне своевременно, и график на экране ноута указывал, что до начала проведения Диверсии остались считанные секунды. По тому, как решительно Амкер взял управление телом, я понял, как много для него значит то, что будет происходить в дальше. Хотя оно и понятно, подобное происходит впервые, когда за ходом проведения Диверсии удается наблюдать изнутри, так сказать глазами Системы. Поэтому пусть играется, к тому же данные, которые он получит, поистине уникальны, и имеют огромную научную ценность. Если только сможем их отсюда вытащить.

Вопреки ожиданиям, сама процедура проведения Диверсии особого впечатления на меня не произвела. Конечно, гудело и завывало в пещере не хило. Да и пронизывающая все тело вибрация, вряд ли кого могла оставить равнодушным. Но я ожидал большего, чего не скажешь про Амкера. Богатства палитры эмоций, излучаемых им, с лихвой хватало на нас обоих. А то, что он выхватывал из происходящего на мониторе, наверно было способно заставить его чуть ли не молиться на ноут, где все это фиксировалось. Но, не успев как следует надоесть вся эта вакханалия закончилась крайне своевременно, а то если бы не я, Амкер наверно дышать забыл.

Огненно-красные всполохи заметались по стенам, и откуда-то из-под купола пещеры раздался трубный рев сирены. Буквально это буйство спецэффектов означало, что пора делать ноги, и в данном случае мое мнение полностью совпадало с предложенным вариантом действий. Поскольку после активации программы взрыва, на Ретронсляторе распахивались все ворота и шлюзы, предоставляя возможность беспрепятственно покинуть пещеру. Со всей скоростью, на которую был способен при своей хромоте, я бросился к выходу, прижимая к груди ноут, что, как всегда тщательно контролировалось Амкером.

Рухнув на водительское сиденье, я первым делом отдал Кару команду на старт. Стоило ему вывернуть на прямую дорогу, как он в полной мере позволил оценить результат стараний Амкера. Рванувшись, как подорванный, перегрузкой от ускорения он вдавил меня в кресло раньше, чем я успел там толком устроиться. Вцепившись в руль, да и вообще, приняв все меры максимально закрепиться, для чего мне пришлось насколько это возможно сползти вниз, укрывшись за низкой панелью, я смог составить первое впечатление от поездки.

– Да уж, “Конек-Горбунок” отдыхает, при такой скорости там бы седока оторвало вместе с седлом к чертям собачьим – мелькнула в голове дикая мысль. В плотных клубах дыма, через которые мы двигались, не просматривались даже стены тоннеля, вот в голову и лезла всякая чушь. Хотя иллюзию видимости пыталась создать всевидящая программа Амкера, вот только обзор от этого лучше не становился. Сенсоры комбеза особой мощностью не блистали, а потому картинка безнадежно запаздывала, не в силах соперничать с огромной скоростью Кара.

Единственную реальную помощь его программы удалось извлечь от выведенного на экран лицевого щитка курсового указателя, основанного на схеме маршрутов, скачанного еще с первого Драндулета. Причем сразу стало понятно, что траектория Кара не всегда пролегала по штатному курсу. В зависимости от проходимого на максимально допустимой скорости поворота, его таскало по всей ширине дороги, порой пронося у самой стены. Причем, именно в такие моменты сенсоры и успевали передать картинку, несмотря на то, что я предпочел бы этого как раз не видеть. Хотя, по правде говоря, помимо проносящихся на расстоянии вытянутой руки стен, хватало и других развлечений, от которых захватывало дух, и мороз шел по коже.

С первых метров пути у меня возникло подозрение, что Кар вознамерился во что бы ни стало вышвырнуть меня с водительского места, предпринимая подобные попытки при совершении каждого маневра. С подобными нападками и помогал бороться курсовой указатель, путеводной нитью вырываясь далеко вперед, предупреждая о предстоящих поворотах.