Рассвет Ив

— Нет, — Салем наклонил свой член к моему рту. — Ты у меня первая, но не волнуйся. Девственность излечима, и я намерен вылечить тебя всеми мыслимыми способами.

Его тембр окутывал меня, как холодная темная ночь, когда он провел кулаком от корня к кончику, добавляя давление по направлению к головке. В щелке выступили капельки предэякулята, и Салем размазал соленую жидкость по моим губам.

Я открыла рот. От удивления? В приглашении? Уж явно не для разговора, потому что у меня не осталось слов.

Его губы приоткрылись, клыки удлинились, а глаза вспыхнули адским огнем. Зверь на грани голодной смерти.

— Когда мы выберемся отсюда… — он зажал головку своего члена между моих губ, его голос сделался хриплым от возбуждения. — Я собираюсь оставить тебя себе.

Прежде чем я успела возразить о своем месте в этом мире, он опустил руки на пол над моей головой и сделал выпад.

Я схватила его за задницу, и мои пальцы как будто впивались в камень, когда Салем стал работать своим членом в моем рту. Его толчки были длинными и ритмичными. Стонущих звуков, которые он издавал, оказалось достаточно, чтобы разжечь мой усталый огонь и заставить мой язык действовать.

Лежа на спине под ним, стоящим на коленях над моей головой и трахающим мое лицо, я чувствовала себя неуютно. Он мог увлечься и вдавить мой череп в бетон. На этот раз движения его бедер были более мягкими, осторожными и контролируемыми, как будто он точно знал, что делает.

Он, наверное, проделывал это тысячу раз.

— Обхвати мои яйца ладонью, — его приказ прозвучал как мольба, прошептанная на прерывистом дыхании.

Я провела рукой по его бедру и потянулась между ног спереди. Сначала неуверенно, я медленно стала массировать его мошонку, ощупывая мягкую безволосую кожу и удивляясь ее весу и форме. Важное открытие. В Салеме их было полно.

— Доун…

Глядя в его глаза, эти электрические серебристые глаза, я проворчала «М?», не выпуская его двигающегося члена.

— Сожми паль…

Я сжала.

— Аааа, — его бедра задвигались быстрее. — Бл*дь, да, именно так.

Осмелев, я положила свободную руку на основание его ствола. Крепко сжав кулак, я стала дрочить ему, одновременно посасывая и облизывая широкую головку. Он застонал и зажмурился, его грудь вздымалась, а бедра задрожали. О, ему это нравилось?

Его размашистые толчки замедлились до ленивых движений, и на мгновение мне показалось, что он собирается остановиться и позволить мне взять верх.

Опираясь на руку над моей головой, Салем опустил другую руку и накрыл мои пальцы своими. Затем он показал мне, чего хочет — более крепкого захвата, покручивающих движений, жестких рывков — и все это время я обхватывала его яйца и сосала головку. Кажется, я поняла.

Его рука снова уперлась в пол над моей головой. Мышцы его пресса напряглись и пошли рябью, пока Салем неподвижно застыл, приоткрыв рот и наблюдая за мной с невероятной интенсивностью.

— Бл*дь, ты выглядишь так порочно, когда обхватываешь меня губами, — его рука переместилась к моему рту, и он провел костяшками пальцев по впадинке на моей щеке. — Самое красивое, что я когда-либо видел, — его глаза расфокусировались, выражение лица исказилось. — Я сейчас кончу, детка.

Я застонала и стала сосать сильнее, крутить запястьем и сминать его яйца. Салем взревел, и каждый дюйм его тела превратился в сталь, когда он пролился в мое горло. Я смотрела на него с улыбкой в глазах и проглотила все до последней капли.

Его член выскользнул наружу, в мгновение ока сменившись губами. Его обнаженное тело накрыло мое, дыхание оставалось прерывистым, пока он пожирал мой рот. Он поцеловал меня глубоко, нежно, пока я не погрузилась в коматозный сон, умерев для всего мира.

Некоторое время спустя я проснулась от усиленного звука его пульсирующей крови. В какой-то момент, пока я спала, он натянул свои черные хлопчатобумажные штаны, но я по-прежнему была голой, закутавшись в теплые меха и Салема.

Оторвав щеку от его груди, я не удивилась, обнаружив на его шее и торсе узор светящихся вен. Я посмотрела на дверь, уверенная, что наши похитители направляются в нашу сторону.

— Еду сейчас принесут, — я провела рукой по сосудистому узору из переплетенных ветвей вокруг его сердца, загипнотизированная ярким течением крови и металлической субстанцией, струящейся в ней.

Ненасытный жар пронзил мой желудок и зашевелился в корнях зубов. Я жаждала Салема, его крови, но до тех пор, пока не пойму, что происходит, я не собиралась говорить ему об этом.

Он посмотрел на свою грудь.

— Ты видишь мои вены?

— Да, но… — с каждой лаской артерии пульсировали сильнее, ярче, поднимаясь ближе к его коже и тянясь к моей руке. Я провела пальцами вниз по его торсу и производила тот же эффект везде, где прикасалась. — Ты чувствуешь это?

— Чувствую, что? — он смотрел на мою руку с таким вниманием, что его глаза загорелись.