Рассвет королевы демонов

Оказавшись на главной улице деревушки Шхра Иль, ловлю на себе косые взгляды местных жителей. Все, кому не лень, не стесняются и одаривают меня любопытными взглядами. Рядом проходит орк выше меня как минимум на две головы. Он одет в плотную кофту алого цвета и потертые штаны. На плече несет тяжелый мешок, похожий на мешок с картошкой. Орк щурит узкие глаза, что-то мямля себе под нос. Его огромные нижние клыки двигаются под шепот, которого я не могу расслышать, и, кинув напоследок презрительный взгляд, удаляется прочь, следуя своей дорогой. Я вздыхаю, не придав этому значения, и двигаюсь в сторону, где располагается храм.

«А тут людно вечером», – подмечаю про себя. Издаю короткий смешок от своей же нелепой мысли, продолжая медленно идти и наслаждаться спокойной жизнью этой деревушки. По пути мне встречаются несколько семей, которые откуда-то двигаются с детьми. С интересом разглядываю их счастливые лица. В сердце едва заметно что-то укалывает. Я мимолетно чувствую это и вздрагиваю. Поворачиваю голову вправо и вижу достаточно плотную толпу людей. Из-за шума, который издают жители, едва слышно звуки флейты и еще какого-то музыкального инструмента. Прищуриваюсь и замечаю, что там, где толпа густеет, проходит, видимо, какое-то празднество. Определяю про себя, что в последний раз могла позволить себе развлечься и отдохнуть только в академии. Ностальгия настигает меня внезапно, но в то же время я понимаю, что с тех пор прошло много времени, а мне пришлось многое пережить, что теперь лишь остались приятные воспоминания, которые греют сердце. Поворачиваю в противоположную сторону на развилке.

Улочка сужается, а звуки празднующей толпы становятся едва различимыми. Из-за забора вылетает рваный мяч и ударяется о мою ногу. Следом за ним трусцой выбегает девочка лет пяти. Ее лицо покрыто грязью, темные волосы собраны в растрепанный хвост, одежда рваная и кажется ношенной не первым поколением. У девочки разные глаза: один глаз темный, а второй… полностью белый. Такой же я видела у Шамана Ваакиля. На ногах красуются сандалии, а детские ноги испачканы в песке. Она останавливается и с изумлением смотрит на меня.

– Ой. – Детский голос кажется мне растерянным. – Простите.

Я выдаю едва заметную улыбку и, присев на корточки, беру мяч в руки.

– Любишь играть в мяч?

– Угу, – качает головой девочка и опускает глаза вниз. Мне кажется, что я ее засмущала, поэтому сразу же спрашиваю:

– А где твои друзья?

Девочка, не поднимая глаз, убирает улыбку с лица.

– У меня нет друзей, – едва слышно говорит она. – Со мной никто не дружит.

Ее слова пронзают болью мое сердце. Я сглатываю слюну и тяну машинально руку, чтобы поправить выбившуюся прядь из ее и так растрепанной прически.

– Почему? – практически шепотом спрашиваю я.

Как только я касаюсь ее волос, чувствую, как девочка дрожит. Ей страшно, и это видно невооруженным глазом, однако она всеми силами пытается показать, что это не так.

– Меня все называют чудовищем, – с грустью в голосе говорит она. – Никто не хочет дружить со мной, потому что у меня магия лавы.

– И разве это плохо? – Убираю руку от ее лица и жду, когда девочка поднимет глаза.

– Да…

– У меня тоже нет друзей, – неожиданно для себя выдаю я.

– Правда? – Девочка поднимает свои глаза, которые наполнены слезами. Я даже не заметила, как своими вопросами заставила расстроиться этого ребенка. Даже не подумала о том, что такой простой вопрос может ранить в самое сердце такое хрупкое создание.

– Правда. – Улыбаюсь и беру мяч в руки. Вижу, что мяч давно сдулся и потерял свою форму. Он пыльный и грязный, но… девочка с такой любовью смотрит на эту вещь, что я понимаю: по всей видимости – эта игрушка единственная, которая у нее есть.

– У меня были друзья, но жизнь расставила все на свои места, и теперь у меня их нет…

– Они умерли? – с опаской спрашивает девочка, убрав руки за спину.

– Нет, – отрицательно качаю головой. – Нет, они живы, просто… мы перестали общаться.

– Это грустно, – признается девочка и опускает свои шоколадные глаза в пол.

– Послушай. – Кладу руку на ее плечо, и девочка вновь поднимает на меня свои глаза. – Совсем неплохо быть не такой, как все. Да, различия могут пугать всех, проявлять в других негативные эмоции, но… Они просто не знают, каково быть не такой, как все. Иметь магию менее сильную, чем у других. Иметь другой цвет глаз или кожи. Любить не те цветы и фрукты, что все остальные. Это не плохо, понимаешь?

Девочка слушает меня, но ничего не отвечает.

– Иногда, в самых гадких и на первый взгляд неприметных магах сразу не разглядываешь тех, кто потом становится кем-то важным для своего общества.

– Магия лавы запрещена в этом мире, – с досадой в голосе говорит она.

– Но ты не одна такая, кто владеет этой магией, ведь так?

– Угу, – мычит девочка в ответ и с опаской тянет руки к мячу. – Но друзей у меня, даже таких, как я, нет…

– Друзья не всегда остаются с тобой. Ты знаешь, кто такие предатели?

– Нет, – отрицательно качает головой девочка и щурит глаза.