Рассвет мертвых

Зимой люди становились ленивее, больше ели и больше спали. То и другое относилось к Роберте. В их доме все чаще появлялась Арина. Вместо дочери она занималась уборкой и готовкой. Нестор, смотря на ленивую жену и энергичную тещу, охал. Когда же он увидел вещи Арины у себя дома, то взвыл по-волчьи. Арину быстро попросили к себе. После Нестор принялся за Роберту, привыкшую к опеке матери. Замужняя жизнь юной жене быстро наскучила. Ей хотелось под крыло матери. А Нестор хотел просто поесть, и чтобы тещи не было рядом.

Вальтер зимой стал активнее. День становился короче и он меньше отдыхал. Дольше сидел за книгами и даже нашел время, чтобы учить меня гончарному искусству. Как только заходило солнце, он просыпался и уже видел меня. Я стала приходить к нему раньше. Роберту я навещала редко, мне было неудобно вторгаться в ее с Нестором жизнь, а дома в одиночестве я скучала. Вальтер был рад моей компании, поэтому я засиживалась у него до трех ночи.

Ролан до сих пор не объявился. Вместо него бочки Вальтеру поставлял Ким. Они говорили о чем-то тихо и до меня их новости не доходили. Вальтер отвечал мне, что они болтали о своем. Я ему не верила. Прошло больше недели. Из деревни пропали все оборотни кроме Кима и Нестора. Но Нестор не был в стае, а Ким молчал. Молчал и Вальтер.

Однажды только Ким ответил, что о Ролане не стоит тревожиться. Не стоит, так не стоит. Я перестала спрашивать о нем у Кима. Не беспокоила вопросами и Вальтера. Занималась книгами в архиве, читала сказки и лепила нелепые горшки. Иногда рисовала, чем радовала Вальтера, но таких эмоций, каких он испытал при «Борьбе проклятий», из него вытянуть не удавалось. Картины обходились положительными отзывами. Я ему высказала и он погрустнел.

— Я думал, ты рисуешь ради искусства, а не ради похвалы.

— Что ни скажу, ты ответишь так, что я чувствую себя глупо.

— Работать ради похвалы, не так уж и плохо, — исправился он.

— Нет уж теперь.

Он остался доволен тем, что я услышала его слова и не обиделась. Пришлось исправляться. Искать особенную идею, с необычным мифическим сюжетом. Я хотела найти то, что сможет вдохновить меня. Страшное потрясение заставило выплеснуть чувства на холст. Светлые чувства могли создать миротворное зрелище без пролития крови и нагнетающих облаков. Однако следующая картина вышла обычной. Я хотела избавиться от нее, но Вальтер утащил ее в музейный архив.

С исчезновением Марселины заскучал горбун Игорь. Ему было необходимо женское внимание. Но единственный объект вожделения, цыганка Ульяна, гоняла поганой метлой и его, и Ивана. Леонор, всегда находившая ему работу, заметила его тоску и даже начала жалеть. Но Игорь кинул в нее кружкой и удрал к цыганке.

Я чаще стала ходить к Истомине. Бабушка никогда не прогоняла меня. Мы болтали с ней, но больше рассказывала она о прежних временах. Ее дом часто посещал Тельман. Молодой вампир прислуживал ей. Он колол дрова и топил печь, носил воду в дом. Где он добывал пропитание, было для меня загадкой. Позже выяснилось, Ким поставлял бочки и Истомине. Кровь хранилась в подполе.

Тельман больше был похож на человека, чем Вальтер. Он двигался и моргал, разминал тело и пробовал вещи на вкус. Жажде он уделял мало времени. Мало пил, но руки у него были теплыми. Истомина много говорила о нем и как новая жизнь повлияла на него.

— Посмотри на Тельмана. Не скажешь, что он мертвец.

Тельман выглядел иначе. У него были розовые губы и щеки, блестящие глаза. Смерть медленно накладывала на него свой след. Казалось, сердце у него еще стучало, но на самом деле оно остановилось шесть лет назад.

— Свое превращение обычно помнят, но я мало, — говорил Тельман. — Помню, с друзьями собрались в тайгу пожить с месяц. Разбили лагерь, рыбу ловили. Прожили с неделю, пока на нас не напали животные. Это случилось ночью, мы спали. Очнулся я через несколько дней. Я бы сказал, что болело тело, будь я человеком. Не знаю, как описать эти ощущения у вампира. Тело болит, но боли не чувствуешь. Ты мертв. Итак, друзья были мертвы, но меня не это волновало. Хотелось пить. Я бросился к ним и пил их кровь. А когда не мог добраться, рвал тело. Кровь разбрызгивалась в разные стороны, и я слизывал ее прямо с земли. А потом меня рвало. Не понравилась желудку трупная кровь. Я убивал животных, если попадались. Совсем одичал. Жил в норе. Сам выкопал руками в земле. Днем спал, ночью охотился. Сознание сужалось, я переставал думать. Пока однажды не встретил девушку. Она была той особенной. Чудесно пахла. Она изменила всю мою жизнь.

— Как романтично, — невольно произнесла я.

— Ой, да ладно, я ее потом загрыз.

Я отошла от него. Мне не хотелось знать конца его истории.

— Сначала дослушай. Как только я почуял ее запах, сразу сошел с ума. В то время я был животным, меня кроме жажды ничего не интересовало. Я не думал, что она человек. Она была для меня едой. Что меня остановило? Волки. Деревня была населена ими. Я даже близко подойти не мог, они чуяли меня.