Рассвет на чужой планете

— Нет имени. Это просто корабль класса «Агути». «Агути-147». И все. Нравится?

Голос ее как-то странно дрогнул, и Валентина осторожно кивнула:

— Да.

— В таком случае, — Тиока поморщилась, — я бы поменялась с тобой местами. Но папа обидится.

Возле трапа суетились какие-то люди. Двое мужчин управляли платформой, третий наблюдал за погрузкой и время от времени делал короткие замечания. Был он типичным вестианином — скуластое лицо, крупный выдающийся лоб, золотистая кожа — и несколько старше парней, по крайней мере, его волосы блистали сединой, а лицо покрывали морщины. Но Валентина где-то читала, что глубокий космос тоже меняет человека. По крайней мере, внешне. Да! Точно! На одной из лекций по безопасности труда! Там говорилось, что женщины выходят на пенсию в сорок лет, поскольку к тому времени их внешность уже начинает портиться. Да и семью надо создавать — пока летаешь, забеременеть невозможно. Да и космическое излучение негативно сказывается на зародыше. Он либо погибает, либо рождается уродец с какими-нибудь мутациями. То есть, этот третий мог быть ровесником парней — просто у него намного больше полетных суток в активе.

Он, конечно, заметил девушек, хотя они честно старались не привлекать внимания.

— Стажер Крис! — загремел его голос. — Вы уже вернулись?

— Наш первый штурман, — шепнула та подруге. — Держись, — и добавила погромче: — Так точно! Вернулась. Точно в срок…

— Вернее, даже на семь с половиной минут раньше срока, — тот бросил взгляд на комм. — Похвальная точность. А это кто с вами? Провожающая? Учтите, девушка, — это относилось к Валентине, — что, согласно правилам, провожающие должны покинуть оранжевую зону за пять минут до начала предполетной подготовки. Потому, что…

— Я знаю, — перебила Валентина, немного пугаясь собственной смелости. Как-никак, это первый настоящий штурман, с которым она разговаривала. — Я училась… Но я не провожающая.

— Валентина летит с нами! — выпалила Тиока, буквально грудью закрывая подругу. Грудь, надо сказать, была выдающаяся во всех смыслах этого слова.

— Стаж-жер Крис! — штурман аж поперхнулся. — Да вы… что в-вы… себе позволяете? Да в-вы… вы знаете, что такое «Устав внутрикорабельной службы»? Вы его хотя бы видели?

— Да, — храбро кивнула та. — И даже файл открывала. И прекрасно знаю подпункт шестой параграфа восьмого «О правилах нахождения посторонних лиц на борту». Один из членов экипажа имеет право провести одного пассажира, если будет доказано, что, во-первых, у пассажира есть веская причина находиться на борту, и, во-вторых, что его присутствие не помешает работе всего экипажа в целом. Ну, еще в-третьих, если у пассажира нет явных проблем с законом… Там есть еще подпункт четыре, о наличии заразных болезней, но это уже к делу не относится.

— Так, — судя по выражению лица первого штурмана, он был удивлен, услышав такие подробности. Явно не ожидал, что девушка знает устав. — И чем же вы докажете, что ваш пассажир имеет право находиться на борту?

— Тем, что она отстала от своего лайнера, а ей надо вернуться домой как можно скорее. У них там… форс-мажорные обстоятельства. Семейные проблемы… личного характера.

— Например? — им все еще не верили.

Валентине надоело стоять и слушать. В конце концов, решалась ее судьба.

— Я замуж выхожу, — выпалила она первое, что пришло в голову.

— Да? — первый штурман развернулся к ней так стремительно, словно женихом был назван он. Смерил девушку долгим взглядом, словно оценивая товар. — В самом деле?

— Да. У нас на планете… серьезные отношения, — принялась вдохновенно врать Валентина. — Сатурния — молодая колония. У нас пока основано только два города и восемнадцать более мелких поселений. Космопорт всего один, там… каждый человек на счету. Нас… обручают еще в младенчестве, согласно программе расселения. И каждая девушка должна сочетаться браком в строго определенное время, чтобы… успеть отдать планете долг. Если я хочу успеть поработать по специальности, то должна сделать это как можно скорее, пока не наступил пенсионный возраст, и пока я еще не потеряла навык.

Самая лучшая ложь — та, которая перемешана с правдой. Да, Сатурния — молодая колония. Да, на всех молодых колониях в первые десятилетия действует программа расселения, которая жестко регламентирует количество детей в семьях. Каждая женщина должна произвести на свет минимум троих собственных детей и выносить два эмбриона из зародышевого банка. И каждый колонист обязан отработать на благо колонии определенное количество лет. Существует также жесткая квота на количество тех, кто имеет право покинуть планету — скажем, на время получения образования. Постепенно эти программы слабеют, а потом и вовсе сворачиваются. Где-то через сто лет, где-то — через двести или триста. За пять минут такую информацию проверить невозможно. Значит, либо они вынуждены будут задержать старт на неопределенное время, либо осуществить проверку в космосе. А если она к тому времени будет находиться на борту, то не все ли равно, каков будет результат. Ее в любом случае абы где не высадят.