Рассвет на закате

Сжав челюсти, она шла дальше. Она не будет снова спускаться вниз, по крайней мере, сейчас. Может быть, после того, как он отправится спать. Интересно, какую спальню он выбрал? Элинор увидела свет, струившийся из приоткрытой двери комнаты с чиппендейловским комодом. На полу возле низкой смятой кровати валялась в беспорядке одежда, вдобавок в комнате висел завесой сигаретный дым. Джулия была бы разъярена. Никому не позволялось курить в доме в течение долгих лет.

Ее собственная спальня находилась прямо напротив через коридорчик. Вначале Элинор огорчилась, а потом она подумала, что есть вещи и поважнее, над которыми стоит поразмыслить. Например, замок на ее двери. Она убедилась, что он работает и что ее рука не сломана. Войдя, она заперла дверь, зажгла лампу и торопливо принялась высвобождаться из своих доспехов. Они с Джулией пользовались общей ванной комнатой. Но сейчас, когда в доме сидит эта деревенщина, она не могла туда спуститься. Проклятый наглец!

Беглый осмотр показал, что платье безнадежно испорчено. Пятьдесят долларов коту под хвост. Она кинула его в широкий бак вместе с чулками. Затем, взяв свой слишком длинный толстый коричневый халат, который меньше всего на свете напоминал о сексуальности, она закуталась в него, бросила взгляд вниз, в холл, с облегчением обнаружила, что он пуст, расслышала звук льющейся воды из кухни и на цыпочках прокралась через зал в ванную.

Ее дантист не одобрил бы небрежного отношения к чистке зубов, но что он понимает? Ему-то никогда не приходилось прятаться от блуждающего взгляда симпатичного медведя из глубинки в халате на голое тело.

Рука Элинор замерла на дверной ручке спальни, она постояла в замешательстве от собственных мыслей. Ну почему в ее голове из всех слов в мире нашлись только «симпатичный медведь из глубинки» и «блуждающий»?

Тони Мондейн симпатичный. Да, конечно. Но ковбой? Бентон Бонфорд и в самом деле выглядел, как ковбой, отошедший от дел, но «блуждающий»?

Что ж, все-таки он был дважды женат. Он сам сказал. Это указывает на определенный подход к семейным отношениям. «Но вообще-то, — с уверенностью подумала Элинор, — иногда подсознание знает больше, чем разум, и независимо от возраста умная женщина, находясь в большом доме наедине с внушительных размеров мужчиной, со вниманием отнесется к подсказкам своего подсознания».

Элинор сняла халат и, уже находясь в кровати, протянула руку, чтобы погасить свет. Лампа внезапно погасла: где-то за стенами дома Элинор услышала отдаленный гул. Просто отлично. Надвигался еще один из холодных осенних ураганов с грозой.

Тут электрический свет снова засиял, но в любую минуту он может погаснуть надолго, так как осенью на местной электростанций, как правило, устраивали нечто вроде проверки.

Сказать ли об этом племяннику? Чего это ради? Пусть сам разбирается со всем. Тут возникла еще одна мысль. Надо ли ей запирать дверь спальни? И со словами: «Лучше подстраховаться, чем потом пожалеть», — она поднялась с кровати, вздрогнула от боли в плече, подошла к двери и попробовала ее запереть.

Ей пришлось повозиться с замком, прежде чем он щелкнул. Она не запирала дверь с тех пор, как Джулия пригласила к себе какую-то аукционершу и ее любимого ручного удава. С тех пор миновало три месяца.

Для надежности Элинор решила также надеть пижаму Бобби. Она спотыкалась, путаясь в ее длинных штанинах. Штаны были широковаты, но благодаря безопасной булавке держались довольно сносно. Если по какому-нибудь нелепому стечению обстоятельств ей снова придется столкнуться этой ночью с племянником, она определенно не предстанет перед ним в изношенном ручной вязки пуловере, который единственный остался у нее из одежды, поскольку все остальное она отправила в стирку. Стирка — она совсем забыла об этом. Можно сделать это завтра перед уходом на работу.

Она забралась обратно на высокую кровать с балдахином, начала кутаться в одеяла, затем замерла и принюхалась. В комнате стоял странный запах: пахло псиной. Странно. Да нет, ничего странного, это ее новая отремонтированная табуреточка. Бен предупредил ее, что лак будет сохнуть всю неделю, но она все равно притащила ее домой, главным образом для того, чтобы уберечь от взглядов Марвина Коулса. Он еще раньше пытался купить ее, перебив цену на аукционе домашней утвари.