Рассвет над Балтикой

– Постарайся, что бы меня не беспокоили. Мне надо подумать.

Яков удобнее устроился в любимое кресло в рабочем кабинете. Поставив локоть на подлокотник и оперев голову на кулак, он смотрел на игру света в бокале с ярко рубиновым вином, стоящем на столе между двумя подсвечниками с пятью свечами в каждом. Немного правее лежали паспорт и подзорная труба.

«Что бы зря не мучать голову надо решать вопросы по очереди. Первый вопрос – они проходимцы, или … или те, за кого себя выдают?».

Взяв паспорт, и в который раз достав из ящика стола лупу, Яков снова стал рассматривать фотографию Литвинова.

«Нет, совершенно невозможно нарисовать такую миниатюру, без единого заметного мазка краски. Да еще эта смола, покрывающая страницу. Вино ее не растворяет. А водяные знаки, и эти дырочки… Все слишком аккуратное. И сделать такое, чтобы подурачить Курляндского герцога, наверное, все же слишком сложный путь. Да и если бы хотели меня обмануть, писали бы на немецком, а не на этом непонятном языке. Буквы совсем не похоже на те, что есть в единственной печатной русской книге, купленной мной в свою библиотеку. У некоторых букв сходство есть, да и только. И Денигер говорит, у них множество вещей, которых он ранее не видел. М-да…»

Кетлер положил паспорт, придавив его лупой, и взял бокал. Поболтав вино, посмотрел на свет.

«Значит они… Гм… Те, за кого себя выдают. И что с этого имеем?»

Опрокинув в себя содержимое бокала, Яков поставил его на стол и наполнил из бутылки, стоявшей под рукой на полу у кресла. Опустевшая бутылка присоединилась к своей предшественнице. При этом герцог совершенно не смотрелся опьяненным.

«Лояльные русские мне совершенно не помешают. Хоть они и… гм… не московиты, но общий язык с местными подданными царя найдут. Само по себе это хорошо. Так что на службу берем. Тем более они специалисты. Механик, медик, и капитан корабля. В одном месте. Русские… Хм… это звучит как абсурд. Так что, наверное, все же правда».

Герцог опять пригубил вино.

«Тогда получается правда и то что они… гм… из будущего? Мда… Совершенно невероятно… Но… Какие перспективы. Даже в общих чертах знать, что будет через год… Через десять лет… Это же… Господи, они могут знать, когда я умру…»

Кетлер снова залпом выпил вино, и негромко крикнул:

– Ганс, принеси еще бутылку.

Дверь приоткрылась и зашедший дворецкий кивнул головой.

– Еще чего-нибудь?

– Нет, пока не надо.

«Ладно, пусть ее, смерть… Знать дату своей кончины – это грех … Но в остальном… Войны, торговые альянсы, новые технологии… Даже если они помнят хотя бы самые громкие события за эти … 350 лет… Господи… а много я знаю о мире в 1300 году?»

Герцог снова задумался, подперев голову кулаком, смотря на оплывающие свечи…

«Да ничего получается интересного или важного не помню… Крестовые походы… Да и то… а не важно. Пока не поговорю подробно с каждым бессмысленно гадать, что они знают и помнят, и что мне пригодится из их знаний…»

В комнату зашел Ганс и молча поставил уже открытую бутылку вина на стол.

Яков налил вино в бокал стоящий между подсвечниками… Стал смотреть на игру переливов вина на стенках… и уснул.

Заглянувший через пол часа дворецкий не стал будить своего герцога, а погасив свечи, отправился спать сам.

* * *

– Проходите герр Литвинофф, – Яков посмотрел на стоящего у двери слугу, – Ганс, никого не пускай в кабинет до обеда.

Герцог повернулся к попаданцу и требовательно сказал:

– Садитесь и расскажите мне все!

– Ваша Светлость, человек не может знать все! Но я постараюсь рассказать то, что помню, и что вам будет интересно. Так получилось, не знаю это проведение Господнее, или просто шутка судьбы, но про вашу жизнь Ваша Светлость, я знаю немного больше, чем о других известных людях этого века.

– Значит, через 300 лет, обо мне будут помнить?

– Ваша энергия и талант создали среди лесов и болот процветающую страну, где даже подневольные крестьяне платят подати серебром, как жители вольных городов. Ваше упорство и прозорливость привели к возникновению колоний в двух частях света, приравняв маленькую Курляндию к Великим империям. И в то же время ваше нежелание защищать эти достижения с оружием в руках, или в коалиции с сильными мира сего привело к краху многих начинаний, в том числе и к потере колоний.

– Вы знаете, когда я умру? – Герцог дрогнувшей рукой налил себе вино, – это грех гордыни говорит моими устами, но я ничего не могу сделать с собой.

– Ваша Светлость, не смотря на все невзгоды и трудности, постигшие Вас и Курляндию в результате шведского вероломства, Вы проживете долгую жизнь и умрете окруженный многочисленными детьми в 1682 году. Это я могу сказать достоверно, так как именно об истории Курляндии писал небольшое историческое исследование, именуемое «Курсовая работа» во время обучения в университете.

– Меня изучают в университетах? – улыбнулся Яков.

– Нет, это была произвольная тема, и выбрал ее как исторический курьез основания колоний микроскопическим государством.

– Ну вот, герр Литвинов, то вы мне льстите, а теперь оскорбляете мою страну. Хотя конечно в чем-то вы правы. Как вас зовут герр Литвинов?