Рассвет над Балтикой

– В одной из стран востока, где правят мусульманские короли, именуемые «падишах» один правитель возомнил, что ему подвластны судьбы людей. Эдакий деспот. И вот этот падишах, ослепленный своим могуществом и пребывая от вседозволенности в некоторой скуке, решил развлечься. Он объявил, что женится на той женщине, которая за одну ночь расскажет ему интересную историю. А если рассказ не понравится самодержцу, то утром ее обезглавят.

– Какое варварство! Спаси Господи их заблудшие души! – Луиза Шарлотта перекрестилась.

– Да дорогая, на востоке жизнь совершенно не ценится…. Так вот, когда уже перестали находиться желающие стать супругой падишаха, стражники стали приводить первую попавшуюся женщину.

– Якоб, дорогой, зачем ты рассказываешь мне кошмар на ночь? И где в этих ужасах ты заметил себя?

– Не торопись моя дорогая, у этой сказки счастливый конец, и ты еще увидишь некоторую похожесть.

– Вполне справедливо опасаясь за свои жизни, все женщины города попросили дочь визиря известную своим умом, а визирь, моя дорогая, это примерно, как наш канцлер… Так вот, эти женщины попросили дочь визиря, попробовать приложить свой ум и талант рассказчицы к спасению женского населения. Эта девушка, а звали ее Шахерезада, рассказывала одну целую и половину новой истории до восхода Солнца. Причем заканчивала повествование на самом интересном месте, так что правитель не мог не дослушать историю на следующую ночь. А умная Шахерезада начинала новую историю, рассказывая ее опять до середины. Так она рассказывала истории тысячу ночей, а на тысячу первую ночь падишах женился на ней, так как уже не мог без нее жить.

– Вот и я чувствую себя подобным падишахом, когда герр Литвинов рассказывает свои истории о… эм… далеких странах.

– Дорогой, не хочешь же ты сказать, что эта группа бродячих сказочников задержится у нас на два с половиной года?

– Конечно, нет, о моя Шахерезада, они уедут уже послезавтра. Несмотря на свои сказки, они высказали несколько интересных предложений, и я хочу их проверить.

– Надеюсь, вы не будите давать им деньги и корабли, как получилось с этим голландским прохвостом Яковом де Муленом.

– Нет, нет о мой рыцарь, защищающий казну замка. Я найму их в качестве учителей для навигаторской школы в Виндау. Ты же знаешь моя дорогая, как тяжело найти честного капитана. А если мы будем учить преданных нам людей этой профессии, то мы сможем больше на них рассчитывать. И доверять корабли и деньги.

– Вам виднее, супруг мой, но лучше бы их не было… По мне все московиты – варвары. И вы желаете, чтобы эти люди учили наших капитанов? На мой взгляд – это недальновидно.

– Нет, дорогая, пообщавшись с ними, я могу заверить вас, что эти люди не варвары. Ведь они рассказывают такие замечательные сказки… – Герцог тихо засмеялся и, наклонившись, поцеловал супругу.

– Давайте попробуем создать эту навигаторскую школу. В конце концов, если они не справятся, их всегда можно выгнать, и поставить на их место опытных капитанов, уже показавших себя. Например, того же Денигера.

– А почему сразу не поставить этого Денигера?

– Ну, дорогая, Иоахим мне нужен там, где он есть – на борту «Крокодила». А господа Литвинов и компания убедили меня, что у них есть некоторый опыт создания подобных учреждений. Кроме того, они заверили меня, что подготовят штурманов за три года, а не за 7–8 лет, сколько сейчас учатся этому ремеслу.

– Давайте спать мой милый друг. Завтра нас ждет новый день, и новые труды во славу Господа!

* * *

– Саш, я к тебе что зашел, на ночь глядя, – Шмидт присел на стул в комнате Литвинова, – Яков Вильгельмович сосватал мне местного ювелира, в плане специалиста способного изготовить навигационные приборы. Вчера утром я был у них. Мастерская кстати вполне на уровне, ну по крайней мере, для здесь и сейчас. Я к чему это – после экскурсии по мастерской Абрам Леви пригласил меня отобедать, так сказать в кругу семьи.

– Евреи? – Литвинов зевнул.

– Они. Так вот семья у него не большая. Жена, дочка, кстати симпатичная, сын подросток и толи племянник, толи еще какой дальний родственник Бен Ами Натансон.

– Веня значится, – снова зевнул Александр.

– Ага. Так вот, этот Вениамин уникум, ну или по крайней мере талант. В свои 20 он говорит на шести языках. Я подумал, что для наших дел такой человек нужен, гораздо больше, чем в ювелирной лавке.

– Богато живут евреи в Митаве? – Литвинов перестал зевать.

– Ну для ювелира, дом и обстановка довольно скромные. Ну и опять же, как я могу судить? – Шмидт задумался, – сережки и кулон на цепочке были только у Далии. А так добротная мебель… В общем по богатству и роскоши я не спец. Меня больше мастерская интересовала, чем обстановка в доме и что на ком одето.

– Ага, значит, что на этой Далии было надето ты все же рассмотрел? – на лице Александра появилась ироничная улыбка.

– Я же говорю, симпатичная девушка, и фигура у неё такая, э… симпатичная, – Сергей Петрович почесал затылок.