Рассвет над Балтикой

– Во, заслать его вокруг Южного полюса! И кругосветка, хоть и в варианте «лайт», и приоритет фамилии поддержит!

– Ага, надо будет Чапаю сказать!

* * *

– Надо что-то делать с королем шведским Карлом Х Густавом, – Литвинов отпил изрядный глоток из кружки, и задумчиво посмотрев на банный веник, лежащий перед ним, убрал его со стола, – этому волчаре все мало. Сколько он немцев убил да обездолил в 30-летнию войну, а теперь еще собрался пол Польши разорить и примучить и до кучи вассальных полякам немцев обчистить, а несогласных загнобить. А там, где война, там голод и чума. Это считай, вместо привычного русско-польского междусобойчика он ухитрился ввергнуть в войну весь балтийский регион, – Литвинов сделал еще глоток, явно решив продолжить исторический экскурс.

– Вот считай: поляки с русскими бодались из-за Малороссии, хохлы, кстати, в этот раз были стабильно против панов, после, уже почуяв слабину и тех, и других встрял Карл Густав, возбудившись от перспектив то ли присоединить, то ли со страху, что обездолят, в войну вступил Бранденбург, потом до массы включилась Дания, Валахия и под самый конец Имперцы пожаловали. И все это маневрировало, объедало мирное население, грабило, насиловало и мешало просто жить. То поля потопчут, то парней рекрутируют… Да чего там говорить – война она и в Африке война. А каков итог? Простудился Карл Густав в 60 годе и помер. И все – конец войнам, и все возвращается к довоенным раскладам. Только сотни тысяч людей в могилах, да шведы, поменявшие жизни своих солдат на польское золото, награбленное пропивают. А не встрянь шведский бугор в расклады – ну потолкались бы русские с поляками, пока татары, как обычно, не полезли коренную Польшу чистить, потом как при Петре сели бы на переговоры, и передали «Киев с городками» в Россию.

– Травануть его аспида, и всех делов. Я если напрягусь вполне гадость, какую ядреную сварганю, – предложил Мусаев.

– Нет, яд – это не наш метод. Этим пусть итальянцы балуются, – Шмидт задумчиво приложился к уже наполовину пустой кружке пива.

– Снайпер в местных раскладах дело сильно рискованное, – Перегудов тоже отхлебнул, посмаковал и продолжил, – надо постоянно находиться где-то поблизости, и стрелок должен быть уникальный, потому как местный «карамультук», даже в нарезном варианте, скорее пушка, чем снайперское ружье. Со всеми вытекающими проблемами и последствиями.

Перегудов снова приложился к кружке, давая возможность высказаться Литвинову старшему.

– У нас существовала вполне действенная практика подрыва императоров и прочих высокопоставленных особ. Александра второго взорвали в карете, а потом вообще крыло Зимнего дворца. Правда, не столь удачно. Николая Второго в тот момент там не было.

– Ну… – протянул Чапай, – если заряд будет достаточно крупный, и с массой поражающих элементов, то вплотную можно и не подносить. А то, как сказал Шура, Карл у нас боец опытный, и охраной должен быть окруженный. А в суматохе можно и снайпером добить ежели чего, или там, какого генерала оприходовать к королю в попутчики.

– А как будем внедрять диверсантов? – спросил Шмидт доливая кружку из бочонка.

- А вот здесь как раз, на мой взгляд, проблем не предвидится, – ответил Литвинов старший, – курфюрст Бранденбурга нашему Якову Вильгельмовичу – шурин. То есть брат жены. А этот курфюрст, тот еще жук. Все время что-то выкручивал, и при этом сухим выходил из воды. То он с Карлом воюет, то они вместе поляков лупят, то у них вооруженный нейтралитет. В общем если выбрать момент, когда у бранденбуржцев со шведами любовь против поляков, можно организовать свою компанию, это вроде нашей роты, и влиться в тесные германские ряды. Был там один бой. Сразу после того, как шведы с бранденбуржцами, в очередной раз взяли и разграбили Варшаву. Я его, почему запомнил и даже знаю некоторые подробности. Представьте – пятьдесят тысяч человек мордуют друг друга три дня… Проявляя смекалку и героизм… Совокупные боевые потери за три дня составили три тысячи человек – две тысячи у поляков и тысяча у шведов с бранденбуржцами.

– Да уж, прямо второй Сталинград, – хмыкнул Шмидт.

– Нет, Володя ты постой, – Литвинов опять приложился к кружке, – я про смекалку и героизм не зря говорю. Кажется, во второй день один польский витязь, не помню, как его звали, ухитрился прорваться до ставки и ранил Карла. Не смертельно, но сам факт.

– Ты предлагаешь воспользоваться сумятицей при ранении главнокомандующего и подорвать Карлушу? – задумчиво спросил Перегудов.

– Война в Крыму, все в дыму, случайная граната рвет Карла на мандаты – зарифмовал Мусаев.

– Гы… Гы… Гы…

– На мандаты вряд ли, но килограммов 25 пороха поляну метров в 30–40 зачистит, или, по крайней мере, вызовет смертельное отравление организма картечью, – Перегудов отсалютовал пивной кружкой, – а если еще страховку из снайперов поставить, то тогда, совсем хорошо будет. Ты Петрович вроде у нас с минами работал?

– С морскими, – возмутился Шмидт.