Рассвет с Рыцарем-Волком

Я несу последнее ведро к остаткам очага. Один кирпич отличается от остальных: он сделан вручную и обожжен из той же речной глины, что и горшок Мэри. На нем также есть отпечаток большого пальца бабушки в центре.

— Фолост, уйди на минутку в другое место. Я быстро, — приказываю я. Он колеблется, оставаясь в очаге возле своего кирпича. — Обещаю, все будет хорошо. — Я надеюсь.

Поверив в меня, маленький огненный дух оживает в остатках дома. Вздохнув, я выливаю ведро воды на все еще пылающие кирпичи очага.

Как только прохладная вода соприкасается с раскаленным кирпичом, он издает почти визгливое шипение. В воздухе раздаются звуки треска. Я возвращаюсь к колодцу и повторяю процедуру еще раз, чтобы убедиться, что трещины проделаны хорошо и глубоко, а куски уже достаточно остыли, чтобы с ними можно было работать. Я рассматриваю их и нахожу один маленький осколок с отпечатком бабушкиного большого пальца.

С осколком кирпича в руках я мчусь обратно по тропинке из грязи и пепла, на более твердую землю и вверх по склону. По пути я собираю упавшие ботинки Авроры и перевешиваю их на ремень своей сумки. Поспешно обшариваю основание ближайшего дерева в поисках самой прочной палки, которая была бы чуть больше осколка кирпича. Вернувшись к выжженному участку, я достаю из сумки нож и намечаю место, куда будет вставляться осколок.

Снова опустившись на колени, я обмазываю верхнюю часть палки мокрой грязью. В лучшем случае я бы взяла другую глину. Но Фолост следит за тем, где обжигает, и не должен переходить на дерево.

— Ладно, идем. — Я протягиваю палку к еще мерцающему угольку.

Фолост перескакивает с горящего очага на горящий, за ним тянутся искры. Ему не терпится вернуться к маленькому камню, который помогает ему закрепиться в этом мире. Маленькое потрескивание словно шепчет, Спасибо.

— Не за что, — отвечаю я. Затем мое внимание переключается. — Так, Мэри, твоя очередь. — Я возвращаюсь к ней, втыкаю маленький факел Фолоста в землю рядом с ней. Затем я достаю ее горшок, уже остывший. Я осторожно пересаживаю ее, а после, используя простую бечевку из швейной сумки, прикрепляю ее к тяжелому ремню на бедрах, чтобы она не могла упасть.

Когда заканчиваю с моими друзьями, я позволяю себе перевести дух и оценить, что у меня есть. Если дом собирался сгореть, то сейчас самое время это сделать. Утром я освободила кладовку от свертков. Поскольку ходила на рынок, у меня была накидка и обе сумки. Один из них все еще набит припасами на дорогу.

Сапоги у меня под боком — напоминание о том, кого еще не хватает.

— Так. — Я беру в руки крошечный факел, который дает свет не хуже свечи. Но Фолост еще никогда не казался мне таким могучим. Я сосредотачиваюсь на крошечном пламени. — Ты так много сделал, друг, но можешь ли ты почувствовать, где находится Аврора?

Пауза. Сдвиг, когда пламя огибает осколок кирпича. Затем два глаза. Одно моргание. Да.

— Ты можешь вести?

Да.

— Мэри, скажи мне, если мы идем к опасности. — Я доверяю маленькому растению общаться с его более крупными собратьями, пока мы поднимаемся по склону.

Вспыхивает цветочный аромат, пахнущий утверждением. Интересно, может быть, мне легче общаться с ними благодаря магии Авроры? Возможно, этого недостаточно, чтобы спасти мой дом, но этого будет достаточно, чтобы спасти ее.

Я начинаю идти по привычной тропе, но полоска помятых трав отвлекает меня. Изменив курс, я направляюсь к тропинке и опускаюсь на колени рядом с ней. Конечно, на ней видны следы больших и тяжелых лап — восемь лап. Два лыкина. Я иду по следу до опушки леса.

Ветви сломаны. Обломаны и болтаются под неудобными углами. Фолост освещает подпалены⁶, чернеющие на деревьях там, где должны были гордо развеваться на ветру сплетенные ленты, и следы когтей, прорывших траншеи в земле. Но самое жуткое, на что падает свет Фолоста, — это капли крови.

Одного из лыкинов или Авроры?

Боюсь, я уже знаю ответ. Но ради лыкинов… надеюсь, я ошибаюсь.

Глава 4

Лес, который я когда-то знала как друга, теперь стал врагом. Зловещая аура висит на каждой ветке и скрывается за каждым стволом дерева. Все это усугубляется запахом крови.

Фолост вертится вокруг моего импровизированного факела. Я не задаю вопросов и просто следую за ним, куда бы он ни указал, доверяя ему привести меня к Авроре.

Узнала бы я, если бы пролилась кровь Авроры? Я не смогла почувствовать Фолоста и Мэри в пламени. Но это гораздо более мелкие духи, чем Аврора. Слабее. Не то чтобы я говорила им об этом.

Я бы знала, если бы она пострадала, настаиваю я на своем. Она была первым духом, которого я привязала сама, и она просила меня только об одном — беречь ее. И что же я сделала? Я не справилась.

Воспоминание о серебряном амулете, безобидно болтавшемся на ручке, когда я уходила, настолько остро, что я едва не споткнулась. Как будто мой собственный разум ударил меня в живот видением, таким ясным, таким жестоким…

Барьеры на доме были не до конца установлены.