Рассвет твоей нежности

— Сколько хочешь получить за информацию? — на том конце провода повисло недолгое молчание, а потом пьяные мужики не стесняясь принялись обсуждать сумму, которую собрались запросить.

— Тридцать тысяч, — язык почти не заплетался, когда он выдал свое требование.

— Десять.

— Двадцать и больше я не уступлю!

— Десять.

— Этого мало. — я представил, как он яростно трясет головой не соглашаясь с моим предложением.

— Оставь информацию себе. — я сбросил вызов. Ждать долго не пришлось, мне тут же вновь набрали.

— Мы согласны, но деньги вперед…

Договорились с Юрой, что нужную сумму я брошу ему на карту, номер телефона привязан к ней.

— Говори, — потребовал я, как только отправил деньги.

— На правой руке большая черно-белая наколка: карта, объемный компас, возле запястья небольшой черный самолет. Все, больше ничего не помню. До свидания.

Меня смущало несколько моментов. Сейчас не лето, в футболке даже в солнечную погоду редко кто ходит. Если предположить, что пацан совсем юный, а наколку сделал недавно, мог закатать рукава… Мужики доверия не вызывали, не могли они в прошлый раз не помнить о наколке, очень подробно Юра ее сегодня описал. Значит, заранее планировали заработать… Или тупо развели? Сейчас прокручивая в голове наш с ними разговор, отметил, что Юра предложил оставить мне им свой номер, на случай, если они вспомнят детали. Можно ли доверять этой информации?

Среди знакомых я такой наколки ни у кого не видел. Хотя, мой круг общения — это в основном мужики в рубашках, костюмах и галстуках. Ну а если за этим стоит Алина? Кто мог ей помочь?..

Появилась небольшая, но зацепка. Нужно спросить у Германа, может в клубе видел кого-нибудь с похожей темой? Да и Ибрагиму позвонить, рассказать, что удалось узнать. Пусть ищут.

— Ты все это время меня ждал в коридоре? — вышла из спальни Таня. Задержал на ней взгляд. Смутилась, покраснела. Она просто не представляет, насколько хороша. Без косметики выглядит совсем девчонкой. Чистая! Свежая… Так и нарывается на неприятности. Или приятности…

— Я же предупреждал, — взял ее за руку и притянул к себе, поцеловал в висок. — Идем, нас, наверное, уже ждут.

— Не вспомнил, зачем приходил? — стоило ей заговорить, в голове щелкнул вопрос, который хотел задать.

— Что тебе сказала Наташа?

— Ты о чем? — этот разговор не для посторонних ушей, поэтому мы задержались.

— Таня, я все замечаю. Вижу в тебе даже малейшие изменения. На жену Германа ты смотришь насторожено и подозрительно.

— Мне она ничего не говорила, — мотнула головой Таня, пряча от меня взгляд.

— А кому сказала? — я хочу услышать правду, поэтому мой голос звучит резче, чем я хотел. — Светлане Максимовне? — придерживаю ее за руку, тороплю с ответом, потому что Таня не спешит делиться.

- Плохо ты все замечаешь, Андрей, — вроде улыбнулась, а в голосе грусть. — Не хочу ябедничать, ты же разбираться пойдешь.

— Пойду, но не с ней, а с Германом. Пусть поставит свою женщину на место, если она зарывается.

— Я сама толком ничего не знаю, поэтому не хочу, чтобы эту тему поднимали. — стою и жду, что Таня мне еще скажет и пока не признается с места не сдвинусь. Она это понимает и, выдохнув, выдает: — Наташа, что-то сделала Максиму, он ее избегает. Даже близко к ней не подходит. Перестает улыбаться, если Наташа к нему приближается. Спрашивала Макса, он ничего внятно объяснить не может. Не говори ничего Герману, пока не будем в этом уверены. — я старюсь скрыть свой гнев. Максу всего четыре, он рос в любви и заботе, а тут такое! Неудивительно, что не может понять и объяснить поведение злобной бабы!

«Как бы эта стерва ему психологическую травму не нанесла!»

Я думал, сын Наташу просто не принял. Он и ко мне не сразу расположился, а вот с Германом с первой встречи сдружился. Такое поведение Макса я списывал на то, что она для него «девчонка», он ведь и в детском саду с ними не играет, говорит, они плаксы и ябеды…

Тане я верил, она не будет наговаривать. Теперь за Наташей понаблюдаю я…

— Я с этим постараюсь разобраться в ближайшие дни, выясню, что происходит. Макса с ней наедине не оставляй. А теперь идем, пока нас не принялись искать.

— Пять минут, и сядем ужинать, — предупредила мама, когда мы вошли в кухню. Эти пять минут я решил потратить с пользой.

— Герман, мне нужно с тобой кое-что обсудить.

— Андрей!.. — возмутилась родительница.

— Обещаю вернуться через пять минут. — поймав встревоженный взгляд Тани, шепнул ей на ухо: — не беспокойся, это не то, о чем ты подумала.

Герман сразу уловил мое настроение, стоило нам выйти во двор, он тут же спросил:

— Что случилось?..

…

В трех предложениях передал ему наш разговор с Юрой. Ждать реакции не пришлось. Она последовала незамедлительно.

— Ты у мамы допоздна задержишься? — его суровое выражение лица насторожило. Прекрасно зная младшего брата, мог предположить он о чем-то догадался, но не спешит делиться.

— Планирую остаться до утра. Объяснишься? — жестко прозвучал вопрос.