Рассвет в ночи (СИ)

  Рождаемый Его бегом ветер тугой волной бил в лицо, обжигал легкие, растрепывал волосы, гудел в ушах. Он летел вперед, не разбирая пути, давно свернув с асфальтированной дорожки и теперь то и дело перескакивая вазоны с цветами и узенькие скамеечки. Он не думал, куда бежит, не считал, сколько кругов уже сделал, не следил за ритмом дыхания и не обращал внимания на правильную постановку ног. Он просто несся сломя голову черт знает куда и черт знает как. Это не был спортивный бег, это больше походило на стремительное бегство незнамо от кого и незнамо по каким причинам. Ему хотелось бежать - без остановки, без передышки, бежать и бежать, пока легкие не разорвет в клочки, пока не подвернутся ноги, пока от подскочившего давления не хлынет носом кровь, и Он бежал - по тротуарам и мостовым, по газонам и полям для мини-гольфа, среди деревьев, клумб и столиков открытого кафе. А потом на Его пути выросло дерево, и Он, едва успев затормозить, обхватил руками толстый пробуравленный морщинами коры ствол, одурительно пахнущий смолой, прижался к нему лбом и засмеялся. Стоял в обнимку с деревом и ржал как последний дурак! И не мог укротить биение беснующегося в груди сердца и бешеное дыхание, обжигающее горло. Увидь Его сейчас кто из знакомых, решил бы, что Константин Зуров рехнулся, спятил, сошел с ума! А Ему было плевать! Ведь Он действительно с него сошел! Съехал со всех катушек и повредился рассудком! Поняв, что выглядит до невозможного тупо, Он только еще громче захохотал, сползая вниз по стволу и приваливаясь к нему спиной.

  По небу неспешно ползли курчавые облака, тонкими шпильками синеву пронзали два пересекающихся следа от самолетов. Он никого и никогда в жизни своей не любил, даже в смазливом детстве, даже в наивном юношестве. Он всегда всерьез полагал, что между мужчиной и женщиной может существовать только секс или безразличие, причем одно другому не мешает. Он знать не знал ни о какой такой любви и думать о ней не желал! Белоснежные линии, тая и распадаясь на отдельные фрагменты, рисовали в небе покосившийся икс, постепенно из точки их пересечения образовалось отдельное бесформенное облачко, вместе с остальными белыми обрывками поплывшее по небу. Дыхание давно унялось, и кровь отлила от лица, вот только сердце билось на прежней скорости, словно Он все еще несся очертя голову по пересеченной местности.

  В машине они почти не разговаривали - так, обменивались дежурными фразами, хотя Он несколько раз пытался завести более или менее интересный разговор. Радовало только то, что Светлана резко перестала обращать внимание на скорость, всю дорогу сидела, выпрямив спину и отвернув лицо к боковому стеклу, и беспрестанно поглаживала в пальцах кристаллик аметиста, висящий на шее. Поняв причины происходящего, Он перестал донимать девочку пустым трепом, врубил музыку погромче и, переключив передачу, глубже вдавил педаль газа.

  В родной город въехали уже в густых сумерках, впереди машины бежали желтые тяжи света от фар, а приборная панель тускло светилась, кидая на нервно поджатые губы Светланы мертвенно-серые блики. Остановив машину во дворе её дома, у самого подъезда, Он помог девочке открыть дверь, а то тонкие пальчики вдруг совершенно обессилили и не справились даже с не тугой пружиной на внутренней ручке. Шепнув короткое слово благодарности, Светлана взяла с заднего сидения сумку и коробку с платьем и выкарабкалась из машины, толкнула дверь, обошла капот, метнув в лобовое стекло затравленный взгляд, и спешно побежала ко входным дверям.

  - Мышка! - Сам от себя не ожидая, вскрикнул Он надломившимся голосом и чуть ли не до пояса вылез в открытое окно, протягивая к ней руку.

  Вздрогнув, почти что подскочив на месте, она обернулась, опустила к ногам сумку и коробку, озадачено посмотрела на вытянутые в её сторону подрагивающие пальцы. Потупив взгляд, подошла и смущенно вложила свои пальчики в тут же сжавшуюся ладонь.

  - Не надо бояться... - Глухо поговорил Он, хотел было добавить "Я с тобой", да понял внезапно, что именно это Светлану и пугает, потому закончил нейтральным, - Всё будет хорошо.

  Тонкие пальчики в Его руке подогнулись, обхватывая Его пальцы, уголки губ Светланы робко поползли к скулам, и на Него впервые за день взглянули полные света и радости глаза:

  - Я знаю, Константин.

   Глава 34.

   Ее личное июньское солнце

  Дом встретил Ее тихим смехом сидящей перед телевизором Олеси. Она шагнула вперед, выходя из маленького коридорчика в общую гостиную, и тут же попятилась. Ее соседка была не одна, а со своим любимым. Рыжая голова покоилась у мужском плече, и это казалось таким нежным и природным, что Она постаралась как можно бесшумнее пройти за их спинами в свою комнату, но... Не получилось.

  - Мышка! Ты уже пришла!

  Любопытная остроносая мордашка мигом обернулась к Ней, замершей посреди гостиной, и Олесин парень не слишком охотно обернулся вслед за любимой:

  - Здравствуй, Света.

  Она вздохнула, прислонившись спиной к стене, и усмехнулась уголком губ:

  - Здравствуйте... Да, Олесь, я пришла.