Рассвет заглядывает в окна

После чего он ушёл на улицу, громко хлопнув при этом дверью.

«Когда только мой отец успел стать таким меркантильным?» с негодованием подумал Валентин. "Раньше он не был таким. Сколько себя помню, у нас в доме не было такого культа денег. Когда только он успел перемениться?

Тем временем у Иры в комнате зазвонил телефон.

— Да, слушаю. Кто это?

— Любимая, ты что, совсем не узнала меня? Это же я, Артём.

— Понятно, — кране сухо ответила она. — Только меня для тебя нет дома.

После чего положила телефонную трубку.

9 глава Бабушка

Возмущению девушки не было предела.

Подумаешь, какой нашёлся умник! Значит, сначала он обижает её, совсем не думает о ней в такую трудную для неё минуту, а она сейчас должна ещё разговаривать с ним. Ишь ты, какой! Обойдётся! Сначала пусть заслужит прощение, а Ира ещё хорошенько подумает следует ли его прощать.

Раньше она всегда стремилась помириться с парнем и чем скорее, тем лучше, но именно теперь она настолько сильно была обижена на него, что пока ей не хотелось это делать. Она считала, что совсем ничего не потеряет, если сделает это как можно позже. Она давно ясно поняла, что Артём у неё полнейший эгоист. Только если раньше девушка мирилась с этим потому, что очень сильно любила его, то теперь впервые в жизни ей всё — таки захотелось проучить его. Она решила, что для такого как раз пришло время.

Она почувствовала, что ужасно устала. Утомилась хорошенько и основательно.

До сих пор Ира искренне считала, что у неё хорошая работа, но теперь видела, что она не такая уж и замечательная. Что может быть хорошего в том, чтобы без конца угождать вечно всем недовольному отчиму? То есть, иногда он был доволен, даже счастлив, но бывало так крайне редко, что она запросто могла пересчитать все эти случаи по пальцам. На маму было гораздо приятнее работать, чем на него, но приходилось считаться и с ним. К тому же, Антонина Леопольдовна любила его и от сего факта было никуда не деться.

Девушка думала, что у неё любящая семья, но оставалось признать, что особой любви в ней не было. Вернее, она была, но любили далеко не все. Спиридон Карлович и Антонина Леопольдовна очень любили Женю, но она не особо — то ценила это. Её очень избаловали и она привыкла воспринимать это как должное. Она любила только саму себя и своего Фоку. От родителей ей прежде всего были нужны лишь деньги. Они с детства сильно избаловали девушку и теперь пожинали плоды.

К тому же ещё Иру печалило то, что Артём у неё был такой эгоистичный человек. Он бросил её в трудную для неё минуту и ушёл восвояси. Она же должна была сама как — то выкручиваться, отчего у неё на душе осталась неизбывная горечь.

Внезапно даже для самой себя она вспомнила, как Валентин отказался от вознаграждения за Ричарда и на душе у неё стало так тепло оттого, что ещё бывают не меркантильные парни, стало приятно, что он бескорыстно заботился о нём. Вспомнила и тут же забыла.

Девушка почувствовала, что остро нуждается в отдыхе и чем быстрее он начнётся, тем лучше, иначе у неё может случиться самый настоящий нервный срыв. Поэтому она приняла решение поехать к своей бабушке по материнской линии Матрёне Карповне Гойда. Она жила в райцентре в Николаевской области.

Иногда Ира приезжала к ней или одна, или с Женей. Бывало, что вторая делала это и одна, хотя крайне редко. Конечно, бабушка хотела, чтобы внучки приезжали к ней как можно чаще, но у них из — за работы и учёбы это не выходило. Жене так вообще было не слишком — то интересно с ней. Оно и понятно. Ей всего только восемнадцать, а старушке уже за семьдесят, но старшую внучку сильно печалило такое её отношение к ней.

«Могла бы и почаще приезжать к бабуле, тем более, её вторая бабушка, мать Спиридона Карловича уже давно умерла» тогда думала она. «Да и нужны ей от бабушки тоже одни лишь деньги и домашний комфорт», но перевоспитать всё равно её не могла так, как это было уже поздно делать и всё тут.

Раздался телефонный звонок.

«Если это Артём» с раздражением размышляла девушка, «то я брошу трубку так, как сейчас я совершенно не желаю разговаривать с ним. Только попробуй позвони мне снова и я сразу же выскажу то, что думаю о тебе, так что будешь ты у меня оттого несчастный и бедный. Послушаем, что ты запоёшь после этого».

Телефон продолжал настойчиво надрываться у Иры на прикроватной тумбочке.

«Да кто там это такой может быть?» с ещё большим неудовольствием подумала она.

Затем она взглянула на его экран и она испытала величайшее облегчение оттого факта, что это был совсем не он. Напротив, это оказалась её бабушка Матрёна Карповна.

— Привет, бабуля, — радостно защебетала она в трубку. — Как ты? Как поживаешь? Представляешь, я только что думала о тебе.

— Привет. Вот здорово! Ира, я тоже только что подумала о тебе. У меня пока всё хорошо. А как у тебя, внученька моя золотая?

— Не очень. Об этом надо долго рассказывать.

При этих словах девушка невольно сама для себя даже всхлипнула, хотя до этого старалась стойко держаться.

— Ириша, ты там плачешь, что ли? — с подозрением в голосе спросила она. — Или мне это кажется?