Рассветные холмы (СИ)

-Ещё бы, я сам приложил руку к тому, чтобы они у вас были... Так вот. Через некоторое время - короткое, к сожалению, - вы увидите, что я вам оказал очень большую услугу.

-Ну, это я и сейчас вижу. Вы ничего не попросили за это.

-Именно об этом я и хотел поговорить.

Он оглянулся. Вроде бы следящие камеры далеко, а подслушивать из персонала некому.

-Скоро голод станет тотальным, когда каждый будет сам за себя. У ваших пациентов и так мало шансов, а у Ника среди них будет ещё меньше. Я прошу вас... дайте ему сбежать. Пусть он будет сам за себя уже там, на свободе, а не среди этих... кто уже убивал. Пожалуйста.

Директор посмотрел в сторону. Райнеру показалось: он заранее знал, о чём его будут просить.

-Отсюда не на чем выбираться, - вполголоса заметил директор. - Лечебница на отшибе, регулярных рейсов, разумеется, нет.

Райнер очень глубоко вздохнул.

-Я дам вам номер. Позвоните, скажите всё... его заберут. И... спасибо.

-Не за что. Будем держаться, покуда сможем.

 

***

Отцу Ника люди позвонили с полдороги: заблудились, не знали, куда вышли, и как быть дальше, очень рисковали, - засекут, перехватят, выйдут на след... Сартен-старший не спал, хотя была ночь, а Райнер стоял у окна в мансарде и слышал звонок далеко в доме.

Из окна свет падал наружу, и видно было, что туман движется, изменяется, в нём чудились какие-то фигуры, которые через мгновение уже распадались. Вокруг дома была темнота, только далеко-далеко еле пробивались огоньки, туман был сильнее их, почти забивал, никто не мог быть сильнее тумана, это было его время, его ночи... Особенно жуткими были его дни, когда он окружал на расстоянии, отступал - но образовывал круг, за пределами которого ничего не было, только серая пустота. Райнер давно уже не видел этого своими глазами, но сейчас вдруг всплыло в памяти, чётко и ярко.

Сартен-старший позвал его: да, люди заблудились, нужно пойти встретить, они забредут в ночи невесть куда и попадутся.

Райнер взял машину и уехал в ночь, и туман сомкнулся за ним.

Он не верил в эту весну, хотя она уже подкрадывалась, дышала потеплевшим воздухом, хотя - он знал - под туманом уходил снег, и скоро будет пробиваться трава... Он не верил ей, потому что её обещания новой жизни были ложью, потому что это была весна - не его и не их, пока ещё живых, она накатывала на Дис, чтобы приблизить конец, а не подарить начало.

Где-то в чужой весне, в чужой враждебной ночи в тумане ждали люди. Пока ещё ждали.