Рассветные холмы (СИ)

Он медленно шёл по разгромленному дому, и дом теперь погибал - в его памяти, где до этого момента сохранялся целым, нетронутым... живым.

На втором этаже - возле выбитой двери - он остановился. Зажмурился. Будто мало ему было убитых на равнине, мало...

Так, зажмурившись, он и переступил порог.

Смерть была отвратительна. Он знал это всегда. Он знал, что нет ничего общего между этим... он даже не мог сказать - телом, и тем Сартеном, с которым он пил вино и разговаривал долгими вечерами на веранде. Его тут не было. Он знал. Точно.

Он завернул труп в простыню, стараясь смотреть в сторону. Когда ткань милосердно прикрыла лицо, наконец смог повернуть голову. Теперь - отнести его вниз.

Потом он долго, неумело копал землю - прямо внизу, у веранды, не было сил нести старика далеко, да и какая разница... его нет. Просто нет. Просто надо похоронить его тело... для живых. Чтобы Нику было куда прийти к нему, когда он захочет. Могилы нужны живым, чтобы оставаться людьми.

Он совсем выбился из сил, перед глазами темнело, - чувствовал, что сознание уплывает. Заставил себя выпрямиться. Нельзя спать. Заснёшь - вернётся голод. Нельзя.

Райнер с трудом опустил тело в могилу и рухнул на землю. Смерть. Она была здесь, он чувствовал её следы. Теперь - закопать. Да, неподъёмно, да, болят руки, болит спина... Неважно. Пусть медленно. Он сделает.

Позже, когда беззвучно и неотвратимо повернулись звёзды, он долго стоял над могилой. Он не знал, сколько ему осталось. У Неё не спросить, как у друга: когда зайдёшь?

В комнатах нашлось всё нужное, и он корябал буквы на отодранной дощечке. Имя мёртвого, а фамилия живого, и почему-то померещилось, - не про того он пишет, это Ник... Его обдало жаром ужаса, он почти перестал хотеть спать, повторял, как заворожённый, - нет, это не он, это другой, это Аридал Сартен, нет, нет, нет...

Снова - шагать по грязному полу, на веранду, на лестницу, по земле, к холмику, его тоже не было в памяти, как и разрушенного дома, но теперь и память тоже убита, стёрта новым знанием, новым видением, и никогда не вернётся к прежнему...

 

***