Рассветы без меня

Мне уже показалось, что удалось достигнуть нирваны, но когда на пороге появились оба Ларионовых, я разлила на стол немного кофе, так как руки затряслись сами собой. А вдруг они меня заметят? Что я скажу? Я же совершенно не придумала, как объяснить своё появление здесь! Может сбежать отсюда? Поздно, они идут. Тогда под стол! Так, Мия, без паники. Во-первых, меня никто не видел. Витрины кафе зеркальные, а на улице ещё светло, и это означает, что только посетителям видна улица, но никак не наоборот. Во-вторых, я в парике. Вполне могу отвернуться, когда они будут проходить мимо моего столика. И вряд ли им придёт в голову заглядывать мне в глаза. Вопреки здравому смыслу, я не смогла отвернуться, и увидела, как Ларионовы прошли мимо, даже не обратив на меня внимание, а я выглянула из кабинки, проследив за какой столик направились объекты моего наблюдения и поспешила пересесть поближе. Хорошо, что народу было немного, места рядом пустовали, и перебегающую с испуганным взглядом девицу никто, на мою радость, не заметил. Надеюсь.

Облокотившись спиной прямо на перегородку я прислушалась. Мои несостоявшиеся родственники какое-то время молчали, подав голос только, чтобы сделать заказ. И когда я уже засомневалась, там ли они, наконец-то услышала пониженный тон Ларионова-старшего:

— Сдалась тебе эта девчонка. Не мог выбрать кого попроще? — недовольно пробурчал он. — Я с самого начала твердил — она тебе не пара, — вот значит как. Оценивающий взгляд «будущего свекра» мне тогда вовсе не привиделся. Интересно, чем я ему не подошла. Преодолевая желание прямо сейчас подойти к их столику и рассказать, что это Тём мне не пара, а не я ему, прикусила язык.

— Пап, не начинай снова. Я люблю её и тебе придётся это принять.

— Ты знаешь, почему я против. У нас с её отцом бизнес-отношения. И если ты что-то не так сделаешь, обидишь её, не дай бог ещё и вызовешь гнев Котовского, это может повлиять на всю нашу семью. А может её отец задумал что-то с ней на пару? Не верю я в такие совпадения.

— Пап, если помнишь, меня наняли следить за ней, а не наоборот. И Мия вообще не знает, что я лишь из-за неё перевёлся в группу. И это я проявил инициативу, чтобы быть с ней. Поэтому оставь этот бред. Она и о делах отца знает на одну сотую от реальных дел. И это ты работаешь в дочерней компании её отца, а мне пришлось тебе помогать. Если бы ты не настоял на том, чтобы я временно поработал на тебя, и не потащился на тот светский приём, на меня бы не вышел Зотов и не предложил понаблюдать за дочерью твоего босса.

— Вот и выполнял бы просто работу. Вокруг тебя столько девиц, а ты на этой зациклился. Теперь Зотов ни один мой проект не одобрит в случае моего отказа. А может, это и был их план? Что если девчонка вскружила тебе голову, чтобы манипулировать мной, и докладывать о моих делах отцу?

— Мы уже это обсуждали, папа. Мия — искренняя девушка. И с её отцом я в хороших отношениях. И то, что мне придётся вновь за ней следить меня совсем не радует. Если она узнает, что я год работал её телохранителем, хоть и негласным — я ни за что не смогу её вернуть.

Они замолчали, а я услышала, как колотится моё сердце. Что ни день, то новые обстоятельства. Правда оказалась невероятней, чем я предполагала. Как же мне надоела эта ложь повсюду. Кто на самом деле мой отец? Если даже Ларионов-старший работает на него, а вовсе не является конкурентом… Не спроста это усердно скрывали. Боялись, что увижу связь? И как долго собирались держать меня в неведении? Так вот почему не возникало вопросов у Зотова относительно места работы отца Тёма. А ещё папа приставил ко мне охранника, но так, чтобы я об этом не знала! Зачем? Хотя это ясно. Его контроль не имел границ. А я ещё удивлялась, что он прекратил расспросы о моём окружении. Да вот только Тём проворонил Ника. Хотя я сама его просила молчать. Мысленно усмехнулась, подумав об этом. Надо же, как сложилось: не имей Тём на меня виды, отец давно бы уже узнал о Никите. Но долго размышлять над этим не пришлось.

— Приветствую, — услышала я знакомый голос и вздрогнула.

Глава 26. Аллергия на тайны

***

Это был мой отец. Его голос прозвучал так близко, что я было подумала, он обращался ко мне, но судя по всему, устроился тот в кабинке за столиком Ларионовых, причём ближе к перегородке, отделяющие наши сидения, оттого я и слышала его так хорошо. После приветствий, папа сразу перешёл к делу, и я старалась не упустить ни единого слова из их беседы. По мере того, как долго длился разговор, я всё больше приходила в ярость. Меня злило и то, что отец, действительно, много чего от меня скрывал, и то, что подтвердились мои догадки относительно Артёма.