Растопить ледяное сердце (СИ)

— Хорошо, — легко соглашается Райнхольд, — я организую.

— Какой же ты у меня, — с восхищением шепчу, целуя мужа в губы.

— Какой? — хитро улыбается он, возвращая мне поцелуй.

— Самый лучший.

* * *

— Хочешь уехать? — с порога спрашивает Кейт, пропуская меня в покои.

Вечером того же дня я пришла к подруге попрощаться, чтобы уже завтрашним ранним утром, пока замок еще спит, отправиться домой. Путь в Рэгнолд будет утомительным, займет около трех суток, еще этот досмотр на границе. Лучше отправиться засветло, чтобы не стоять в длинной очереди.

— Как ты догадалась? — удивляюсь я, сразу же подходя к кроватке, в которой мирно спит Теодор.

— Я все же твоя подруга, Аля. Заметила тоску в твоих глазах, что с каждым днем становится все более явной.

— Прости, — оборачиваюсь к Кейт. — Я знаю, обещала, что задержусь дольше.

— Ах, оставь эти стенания, — беспечно взмахивает рукой подруга. — Твой дом давно уже там, хоть я до сих пор не понимаю, как ты переносишь этот холод.

— Он не так уж и плох, — улыбаюсь я, с нежностью вспоминая заснеженные пейзажи.

— Боюсь, я слишком теплолюбива, чтобы понять, — Кейт ежится. — Мне подавай жаркое солнце, горячий белоснежный песок под ногами, ласковые волны океана.

Подруга мечтательно закатывает глаза. А я собираюсь с духом, чтобы задать вопрос, который терзал меня с того самого момента, как ко мне вернулась память о мире, из которого я пришла.

— Кейт, — тихо зову ее, возвращая из грез о пляжном отдыхе. — Помнишь, ты упомянула сказку о Колобке?

Лицо подруги сразу становится серьезным, а во взгляде могу уловить испуг. Кейт медленно кивает.

Я основательно порылась в детских книгах, чтобы однозначно сказать, что о такой сказке в Лираэллии никто не слышал. И если подруга родилась и выросла в этом мире, то никак не может знать о куске теста, который съела лиса.

— Может быть, тебе знакомы еще какие-то непопулярные сказки? Например, про Красную шапочку и серого волка, про Белоснежку, съевшую отравленное яблоко. Или, может быть, про Русалочку, лишившуюся голоса, чтобы обрести ноги.

— Ты… ты тоже… — подруга оседает в ближайшее кресло, не в силах сформулировать свою мысль.

— Попаданка, — подсказываю ей. — И похоже, что мы пришли в Лираэллию из одного мира.

— Боже, — подруга всхлипывает, а я присаживаюсь прямо на пол рядом с креслом и беру в руки ее похолодевшие ладони.

— Извини. Может быть, ты не хотела, чтобы кто-то знал? — закусываю губу, с тревогой глядя в лицо подруги, по которому катятся слезы. — Просто я не могла поверить в то, что такое совпадение возможно. Вот и решила узнать наверняка. Если ты пожелаешь, мы забудем об этом разговоре, словно его не было.

— Ты шутишь? — подруга опускается рядом со мной и обнимает меня. — Это от шока, сейчас пройдёт. Не думала, что когда-то мне удастся встретить человека, который… Постой, ты именно поэтому изображала потерю памяти, когда я встретила тебя в том лесу?

— Нет. Моя история гораздо сложнее и запутаннее, чем кажется на первый взгляд.

С полной уверенностью в правильности происходящего рассказываю подруге о том, как жила на земле, чувствуя постоянное одиночество и грусть, о работе дизайнером, о своей семье, о перспективе брака с нелюбимым, о ритуале, попадании в Лираэллию, о своей жизни уже здесь, в этом мире.

Подруга охает и ахает, качает головой в неверии, вздергивает брови от изумления, задает уточняющие вопросы.

Заканчиваю свое повествование встречей с богиней Фрейзой и нашим с ней разговором. Я не боюсь делиться с Кейтлайн подробностями, которые до этой поры были известны лишь мне и Райнхольду, потому что точно знаю, что она не выдаст мои тайны. Только если Давиду, но я совершенно не имею ничего против того, чтобы огненный демон узнал правду. Тем более, что некоторые факты из нашей с Райнхольдом жизни ему уже известны.

— Ты не жалеешь о том, что потеряла свою силу? Ты была первым аминаристом, появившимся в Лираэллии за многие века. Могла бы стать великим врачевателем душ.

— Нет, — качаю головой. — Я рада, что моя магия развеялась, прогнав собой тьму. Тем более, что все эти мертвые, заблудшие души, которые могли прийти ко мне за спасением, порядком пугали меня. Я не хочу становиться великой на весь мир, меня вполне устраивает моя жизнь.

— Ну и хорошо, — резюмирует подруга.

— А ты? — спрашиваю уже я. — Как оказалась герцогиней Конти, а потом женой короля Флэмена?

— Одна старая могущественная ведьма поменяла местами души, как оказалось, перепутанные богами при рождении… Я жила в Москве. С мужчиной, от которого мечтала сбежать, и которого боялась так сильно, что никак не решалась на рискованный шаг.

Теперь из Кейтлайн льется её история. О Кате Ветровой, которая после смерти родителей сама не заметила, как попала в отношения с настоящим тираном. О Кейтлан, испугавшейся метки отбора невест для короля Флэмена. О ведьме, которая помогла решить проблему, поменяв местами души-близнецы.