Растоптанная гордость

— И я тоже! — воскликнула Дафни. — Я не побоялась бы работы! Ведь если мы что-нибудь не придумаем, что тогда станется с Мартином и Пэм? Прежде чем мы с Сильвией научимся по-настоящему зарабатывать деньги, пройдут годы, а до этого надо как-то жить.

Мистер Хемпторн поднялся. Чувствовалось, что он тронут.

— Обе вы очень храбрые молодые леди, и я намерен предложить вам помощь. Если бы нам удалось подыскать подходящее помещение в каком-нибудь симпатичном пригородном местечке, то я мог бы уладить все проблемы с закладной. Только хочу предупредить, что дело не простое и потребует немало времени.

Сильвия понимающе кивнула:

— А тем временем нам нужно будет подыскать жилье подешевле.

— Неплохая идея. — Мистер Хемпторн прокашлялся. — Моя жена, которой я поведал о ваших неприятностях, предлагает следующее. Она знает одно женское общежитие, где за вполне умеренную плату вы с Дафни могли бы поселиться. А маленькую Памелу мы могли бы приютить у себя. Вместе с собачкой. Тогда девочка, возможно, легче перенесет разлуку.

Снова слезы навернулись на глаза Сильвии.

— Как это благородно с вашей стороны. Для Пэм очень важно не расставаться с Генри. Только по-настоящему великодушные люди могли подумать об этом.

— Ничего подобного, вполне обычный поступок. — Он слегка похлопал ее по руке. — А быть может, и Мартин приедет к нам на каникулы. Думаю, до конца семестра беспокоиться не о чем — ведь плата за учебу внесена авансом.

После ухода мистера Хемпторна Сильвия вызвала Фэнли, подумав про себя, что сама скоро, наверное, будет являться вот так по звонку.

— Нам нужно посоветоваться, — сказала она сестре. — И прошу тебя, Даф, милая, не переживай так. Если мы хотим победить, нам нужно быть сильными.

Дафни согласно кивнула. Ей казалось, что за последние полчаса она повзрослела на пять лет.

— Я больше не буду цепляться за тебя, Сильвия. Я сделаю все, чтобы помочь тебе.

— Вот и умница. — Сильвия заставила себя улыбнуться.

Когда вошел Фэнли, она попросила его позвать миссис Вуд, Айви и Памелу.

Если Фэнли и удивился, то, следуя профессиональной выучке, никоим образом не показал своего удивления, и вскоре все обитатели огромного дома на Бельгрейв-Секес сидели полукругом у камина.

Сильвия закончила свою речь в полной тишине, которую нарушали лишь потрескивание дров в камине да мирное посапывание Генри.

Первой высказалась Айви:

— Если вы собираетесь открыть кафе, мисс Сильвия, то вам понадобится повариха.

— Поймите, Айви, мы не сможем платить вам, — встревожилась Сильвия.

— Ты что, не понимаешь, Айви? Молодые леди полностью разорены! — вмешалась миссис Вуд.

Айви упрямо поджала губки.

— Но я вовсе не хочу обратно в сиротский приют, — решительно заявила она. — Я могла бы пока где-нибудь перебиться. А когда мисс Сильвия откроет кафе, то, возможно, у нее найдется для меня местечко.

— А нельзя ей поехать вместе со мной и Генри к миссис Хемпторн? — поинтересовалась Пэм со всей своей детской серьезностью. — Наверняка миссис Хемпторн не откажется от помощницы. Ведь тебе же, Айви, не нужно большого жалованья, правда?

Тут уж никто не смог удержаться от смеха. От прежнего напряжения не осталось и следа. Но Айви, сверкая черными глазками, гордо произнесла:

— Нет, мисс Пэм. Мне не нужно большого жалованья. Я хоть и сирота, но не нищенка. Мои родители были уважаемыми людьми, честно трудились и сумели кое-что отложить. Целых сто фунтов смогу я получить в Банке сбережений, когда мне исполнится двадцать один год.

Будучи более не в силах выносить этот трогательный энтузиазм Пэм и Айви, Сильвия отправила их погулять с Генри, а сама обсудила кое-какие детали с Фэнли и миссис Вуд. Оставшись наконец одна, Сильвия опустилась на коврик перед камином и погрузилась в размышления. Все, кто окружал ее, сплотились теперь еще теснее, чтобы помочь ей в трудную минуту. Все, даже те, кто не был обязан. Все, кроме одного человека, от которого она ждала помощи. Все, кроме Хью.

Глава 7

Теперь, казалось, ничто не могло бы удивить или потрясти Сильвию. Однако уже на следующий день случилось нечто такое, от чего подавленность Сильвии и Дафни еще более возросла. До сих пор газеты ни разу не упоминали фамилию Фрейни, но за это утро все резко переменилось. Самым немыслимым образом в прессу просочились сведения о том, что Дональд Клэйбурн обобрал своих «юных подопечных», и теперь сию душещипательную историю на разные лады пересказывали все газеты, помещая ее на первых страницах с многочисленными подробностями.

Даже без преувеличений и прикрас история эта явилась последней каплей в списке деяний покойного. Пробегая глазами кричащие заголовки, обе девушки сгорали от стыда и отвращения. Их имя теперь повсюду вызывало нездоровое любопытство, и они не сомневались, что не смогут смыть это позорное пятно.