Растоптанная Победа. Против лжи и ревизионизма

К середине 1947 г. возвращение репатриированных коллаборационистов-прибалтов на родину было завершено. Однако этим дело не закончилось: 12 июня 1947 г. Совет Министров СССР принял постановление, которое с некоторыми оговорками распространяло действие постановления от 13 апреля 1946 г. на лиц других национальностей (кроме немцев), являвшихся уроженцами и постоянными жителями Литвы, Латвии и Эстонии [547] .

Summary

Кроме коллаборационистов, оставшихся на освобожденной советскими войсками территории, были и те, кто ушел вместе с немцами и после падения Третьего рейха был репатриирован в СССР. Первоначально к репатриантам-прибалтам относились так же, как и ко всем остальным репатриированным коллаборационистам. Судьба казалась вполне ясной: согласно постановлениям ГКО № 9871с от 18 августа 1945 г., СНК СССР от 21 декабря 1945 г. и Совета Министров СССР от 29 марта 1946 г. репатриированные коллаборационисты-прибалты, подобно репатриированным коллаборационистам прочих национальностей, должны быть направлены на шестилетнее спецпоселение.

Однако уже в марте 1946 г. этот подход был изменен. Сначала привилегии получили гражданские репатриированные прибалты. Гражданские репатрианты также проходили проверку, после которой направлялись либо к месту жительства, либо (мужчины призывного возраста) в армию и рабочие батальоны. Однако для прибалтов этот принцип был изменен. 3 марта 1946 г. была издана директива наркома внутренних дел СССР № 54, согласно которой прошедших проверку гражданских репатриантов-прибалтов в армию и рабочие батальоны не брали. Директива не распространялась на репатриированных прибалтийских коллаборационистов, которые должны были направляться на спецпоселение, однако в скором времени отпущены были и они.

Механизм освобождения репатриированных прибалтов-коллаборационистов был конкретизирован в директиве МВД СССР № 00336 от 19 апреля 1946 г. Согласно этому документу, репатриированные прибалтийские коллаборационисты призывного возраста направлялись на работу в промышленность Латвии, Литвы и Эстонии до тех пор, пока из Красной Армии не будут демобилизованы их сверстники. Коллаборационисты непризывного возраста сразу же направлялись к месту жительства своих семей. Характерным штрихом является тот факт, что согласно директиве № 00336 освобождению подлежали не только рядовые коллаборационисты, но и коллаборационисты-офицеры, в то время как офицеры-«власовцы» отправлялись прямиком в лагеря ГУЛАГа.

Согласно подписанной зам. министра внутренних дел В. Чернышовым директиве № 153, отправка освобожденных прибалтов на родину должна быть завершена в сжатые сроки: к декабрю 1946 г.

В процессе выполнения директивы № 00336 в нее были внесены две серьезные коррективы. Во-первых, в соответствии с Постановлением Совета Министров Союза ССР № 1626-718сс от 27 августа 1946 г., репатриированные прибалты призывного возраста независимо от национальности направлялись работать на комбинат № 7 МВД СССР (задачей комбината было извлечение урана из местного сырья – диктионемового сланца). Во-вторых, в сентябре 1946 г. министр угольной промышленности Вахрушев добился разрешения не производить до конца года отправку в Прибалтику рабочих, занятых на шахтах Урала и Кузбасса.

Современные прибалтийские историки достаточно хорошо осведомлены об освобождении репатриированных коллаборационистов-прибалтов в 1946–1947 гг. Однако этот сюжет толкуется прибалтийскими историками довольно странно. Так, например, в опубликованном в начале 2009 г. «Заключении» Эстонской международной комиссии по расследованию преступлений против человечности утверждается, что решение о возвращении репатриированных коллаборационистов «не носило гуманитарного характера и было предназначено для смягчения проблемы рабочих рук в республиках Балтии» [548] . Это заявление является совершенно неадекватным. Проблема острой нехватки рабочих рук была характерна для всех республик разоренного войной Советского Союза. Более того: многие республики (в первую очередь Белоруссия и Украина) пострадали от войны гораздо серьезнее, чем республики Прибалтики и соответственно больше нуждались в рабочих руках. Однако возвращение на Родину ждало только прибалтийских коллаборационистов; все прочие отправлялись на шестилетнее спецпоселение. Единственное решение, хоть как-то сопоставимое с постановлением Совета Министров СССР от 13 апреля 1946 г., – это постановление от 2 октября 1946 г. «О возвращении на родину репатриированных грузин, армян и азербайджанцев». Однако это постановление, в отличие от «прибалтийского», не распространялось на «лиц, служивших в немецкой армии, легионеров, «власовцев» и полицейских» [549] . Освобождение репатриированных коллаборационистов-прибалтов – уникальный случай, свидетельствующий об особом отношении советских властей к Прибалтике.

Заключение