Растоптавший бабочку Брэдбери

Из России, ничего особенно нового не было, а в белоэмигрантских — торжествующий злорадный вой и, уже грызня за «кресла». Объявивший себя императором России Великий князь Кирилл Владимирович уже назначает своих министров, губернаторов и присваивает звания военным, а либерально-демократические «правительства» — своих!

Рисунок 14. Мечты, мечты… Самоироничная карикатура в русской эмигрантской газете.

«РОВС» — Российский Обще-Воинский Союз уже формирует полки, дивизии, армии и, чуть не перестрелялся меж собой насчёт Верховного Главнокомандующего…

Клоуны!

Ну, а русская интеллигенция, как всегда умничает и пророчествует:

«Пройдёт ещё несколько лет бурной жизни в России и затем образуются новые её политические и социальные устои. Это будет, по всей вероятности, крестьянская республика с сильной властью, с сильным государственным деятелем во главе. Культурные достижения, завоевания в литературе, науке, технике — будут поистине огромными».

Он, с такой силой ударил кулаком по столу, что дядюшка Фриц на первом этаже вздрогнул, решив — что прилетела ещё одна шаровая молния, ломанулся наверх:

— «КРЕСТЬЯНСКАЯ РЕСПУБЛИКА»?! Да, через тринадцать лет в Россию на «Panzer» приедут «белокурые бестии» с «Maschinenpistole» и загонят вас всех в «Schweinestall» — где вам видно и, место!

Кто, такой?

Какой то Владимир Бурцев, публицист…

— «Blöder Idiot»!

— Was? Wer ich bin?!

— Это я не тебе, дядюшка… «Verpiss dich»!

Ещё один «умник», Александр Ледницкий — адвокат и бывший депутат Государственной думы:

«Картина России 1939 года будет зависеть, например, от того, как в новой политической системе поведёт себя крестьянство юга и запада России, украинские, белорусские, да, пожалуй, и сибирские крестьяне, которым изначально был чужд коммунизм (воспитывались в понятиях индивидуальной собственности). Кто и каким образом заполнит опустевшие ряды, какими путями пойдёт оздоровление народа и вернёт его на путь нормального развития, поставит его опять в ряд европейских наций, это в краткой заметке сказать трудно…».

Эрик, в бешенстве скомкал газету и вышвырнул её окно.

Наконец успокоившись, он спустился вниз и спросил у дяди Фрица:

— А где у нас в городе собираются «die Nazis»?

— Да, везде! — не удивился вопросу тот, — сейчас, перед выборами в «Reichstag», они на каждом углу гавкают… Ну, а если хочешь самого Адольфа послушать, чеши в их пивнушку «Hofbrauhaus», что на площади Плацл.

— «Vielen Dank», дядя!

— «Nein danke». Если, что ещё не понятно — спрашивай! Так, ты на ужин не придёшь?

— «Ужин отдай врагу!» — процитировал классику Эрик, выходя.

«Опять, значит, надерётся, как «Schwein»! — с уверенностью подумал дядюшка Фриц, — может, дадут ему ещё разок хорошенько по тому месту, где у него была каска — чтоб в себя пришёл?» и, вдогонку добавил:

— Только скучно там у них сейчас — как красные со своим Тельманом сдулись. Ни ругани, ни драк приличных — как раньше бывало! Так, иногда к «die Polizei» их «Angriffsflugzeug» цепляются…

— Так, даже «Хорст Вессель» горланить не будут? Вот же, «Scheisse»…

— «Хорст Вессель[6]»?! А это, что ещё за «Schwanz» свинячий?

Однако, Эрика уже и, след простыл…

* * *

Там же, спустя примерно месяц…

Старый Фриц Юнгер, не знал что и, делать — то ли ему, надо радоваться… То, ли — начинать печалиться и, собрав манатки, бежать куда подальше!

С одной стороны: с тех пор — когда в комнату его мансарды влетела шаровая молния и, в его шалопая-племянника Эрика вселился «чужой», финансовые дела в его заведении вроде пошли на поправку. Место у «Баварии» было действительно — «проходное». Однако, раньше все прохожие куда-то спешили — на работу, по делам, на бесконечные многочисленные митинги и… Проходили мимо его заведения!

Эрик же, заставил его продавать «Fast Food» — которую каждый мог прихватить с собой и жевать на ходу. Причём, очень дёшево — прибыль сперва, едва-едва покрывала расходы, а Эрик не дозволял поднять цену.