Расцвет и падение древних цивилизаций. Далекое прошлое человечества

В-третьих, медь, этот превосходный материал, в самородном виде весьма редко встречавшийся в знакомых с металлами государствах Старого Света, иногда получали искусственным образом, путем нагревания с помощью угля смеси из нескольких весьма распространенных горных пород, включавших окислы, карбонаты, силикаты и сульфид меди.

Ни один из них внешне не напоминает металлическую медь и не обладает желаемыми качествами, но, к счастью, они яркого цвета, так что эти разновидности камней древние люди воспринимали как пигменты или амулеты. Обнаружение того, что данные магические кристаллические минералы могут превращаться в металлическую медь, раскрыло соответствующие запасы этого металла. Это произошло во времена Сиалка III и поселений типа южноиранского Эль-Убайда в Сирии. На Ближнем Востоке за этим последовало открытие сплавов меди с другими металлами — серебром, свинцом и оловом (а также мышьяком. — Ред.), так что все вместе привело к четвертому открытию, которое явно оказалось и последним по времени.

Осуществлять отливку было легче, продукция оказывалась более надежной, особенно если к меди добавляли сурьму, мышьяк, свинец или, что считалось лучше всего, олово. К 3000 году до н. э. преимущества сплава меди и олова уже использовали в Индии, Месопотамии, Передней Азии и Греции, где и открыли бронзу (в дальнейшем «бронза» обозначает отмеченный сплав меди и олова, если не оговаривается другое).

Применяемые в металлургии знания являлись более тайными, чем те, что применялись в сельском хозяйстве или даже при изготовлении керамики. Ожидаемые в ходе плавления химические изменения оказывались еще неожиданнее, чем те, которые превращали глину в керамику.

Превращение кристаллической или порошковой руды в прочную красную медь казалось чем-то сверхъестественным. Изменения твердого состояния в жидкое и обратно, происходившие во время литья, едва ли казались менее поразительными. Манипуляции специалистов-металлургов представлялись более тонкими и трудными, чем связанные с изготовлением керамики, прядением или изготовлением лодок.

Поэтому вовсе неудивительно, что в первых исторических сообществах металлургов считали обладающими особыми тайными знаниями, а сама металлургия рассматривалась не как чисто техническое действие, а как ритуал, доступный лишь избранным. Соответственно, кузнецы и шахтеры считались не только обладателями знаний и навыков, но и посвященными в таинство.

По-видимому, их профессиональные навыки передавались с помощью таких же конкретных методик, наставлений и примеров, как и охотничьи навыки или искусство ткачей. Однако они не доводились до всех членов сообщества, как прочие. Вовсе не каждый член клана становился кузнецом. Работа, связанная с горным делом, плавлением и отливкой, считалась гораздо более скрупулезной и требовала постоянного внимания, чтобы ее проводить в перерывы между обработкой почвы или уходом за скотом. Металлургия требовала полной занятости.

Поэтому подобные занятия стали первым ремесленным производством, уже не связанным с домашним хозяйством и не предназначенным только для нужд семьи. Обычно кузнецы работали, обеспечивая потребности всех остальных членов сообщества. Следовательно, производителям металла и изделий из него приходилось теперь полагаться только на потребителей своей продукции, предоставлявших в обмен продовольствие и другие необходимые вещи.

После колдунов (магов, шаманов и т. п.) кузнецы стали первым классом, выведенным из прямого производства продовольственных продуктов. Следовательно, они не полностью зависели от земли, снабжавшей их продуктами питания, поскольку источником существования кузнецов были доступные им знания и навыки, благодаря которым они могли обменивать производимые ими изделия не только на продукты и изделия местного производства, но и на привозимые из других мест товары.

Следовательно, такие ремесленники меньше подчинялись социальной дисциплине по сравнению с рыбаками или крестьянами, не так зависели от местного сообщества даже по сравнению с колдунами. Ведь влияние последних коренилось в «субъективных» верованиях и предрассудках их соплеменников.

Ремесленники находили применение своим конкретным профессиональным навыкам и значимым товарам даже среди чужеземцев. Редкие металлические предметы, которые находят в поселениях медного века, очевидно, изготовлены переезжавшими с места на место кузнецами, путешествовавшими по стране с заготовками металла и делавшими из них орудия на месте. Примером может служить весь европейский бронзовый век. Так же поступают в наше время и работники по железу в Африке. В сельской части Европы похожим образом поступают лудильщики.

С того времени, как ремесленники стали носителями не только полезных навыков, но и знаний, их миграция реально способствовала распространению открытий и накоплению опыта. Результатом данного процесса является относительное единообразие самых первых предметов из металла, предшествовавшее городской революции.