Расцвет и упадок государства

В большинстве случаев национализация, имевшая место в 30 — 40-х годах, проводилась левыми правительствами по идеологическим причинам и вопреки оппозиции справа. Однако постепенно становилось ясно, что на самом деле такое развитие событий было проявлением долгосрочной исторической тенденции, противостоять которой консервативные правительства оказывались не в силах. Иногда решающим фактором выступала необходимость обеспечения рабочими местами; в других случаях это был вопрос предоставления обанкротившимся компаниям возможности продолжать оказывать необходимые услуги в таких разных отраслях, как транспорт или оборонное производство. Например, в Великобритании новое консервативное правительство во главе с Уинстоном Черчиллем уже в 1952–1953 гг. предприняло попытку передать сталелитейную промышленность в частные руки. Однако этот проект приватизации потерпел неудачу, причем не только потому, что лейбористы пригрозили ренационализацией в случае своего возвращения к власти, но и из-за того, что уже в самом правительственном аппарате появились заинтересованные группы. К 1967 г. British Rail («Британские железные дороги») и British Coal («Британский уголь») стали крупнейшими работодателями в мире, за исключением США[885]. В Италии именно правящая Христианско-демократическая партия, а не какое-то социалистическое правительство, создала ENI (Ente Nazionale Idrocarburanti — «Национальная нефтяная компания») и EFIM (Ente Partecipazione et Finanziantento Industria Manufatturia — «Общество финансирования и кредитования обрабатывающей промышленности») — холдинговые компании в сфере энергетики и обрабатывающей промышленности соответственно; позже эта же партия стала ответственной за преобразование отрасли генерации электроэнергии в государственную монополию. Опять же именно консервативное правительство Эдварда Хита, а не лейбористы, выкупило обанкротившуюся компанию Rolls-Royce в 1971 г. Это случилось в тот же год, когда республиканская администрация во главе с Ричардом Никсоном по очень похожим причинам (а именно из-за угрозы банкротства соответствующих фирм) взяла под свою эгиду сферу пассажирского железнодорожного транспорта на большей части территории США, создав компанию Amtrak (Национальная компания железнодорожных пассажирских перевозок).

Хотя после 1975 г. в большинстве стран поступь национализации начала замедляться, в некоторых самое крупное расширение государственного сектора имело место в конце 70-х и даже в начале 80-х годов XX в. В Австрии социалистическое правительство Бруно Крайски, который находился на этой должности с 1970 по 1987 г., распространило контроль государства на многочисленные предприятия в сталелитейной, химической и горнодобывающей отраслях. Во Франции, которая в течение 23 лет с 1958 г. находилась под властью голлистов, победа Франсуа Миттерана на выборах 1981 г. привела к резкому расширению государственного контроля над всеми отраслями, от горнодобычи и черной металлургии до фармацевтики, химической промышленности, производства стекла, электрооборудования и банковского сектора[886]. Одним из последних примеров может служить Канада, которая в этом отношении больше напоминала Европу, чем США. Здесь в 1984 г. предвыборные соображения и необходимость предотвратить безработицу привели к национализации обанкротившейся рыбной промышленности.

В эти десятилетия тенденция к расширению государственной собственности в промышленности не ограничивалась лишь развитыми странами. Более того, многие развивающиеся страны продвигались в этом направлении гораздо быстрее, считая национализацию основным средством модернизации, а также решением всех социальных проблем. Так, мексиканское правительство за периоде 1940 по 1980 г. основало 111 промышленных предприятий, стало владельцем контрольного пакета акций в 59 компаниях и миноритарным акционером — в 124, из которых 35 оно было «вынуждено» спасать от банкротства[887]. В Чили к 1970 г. государство было единственным или основным владельцем 44 крупнейших компаний, включая генерацию электроэнергии, энергетику и воздушный транспорт; причем это было еще до того, как социалистическое правительство Сальвадора Альенде за три года правления установило контроль над 500 компаниями. В Аргентине расширение государственного сектора происходило в основном во время правления президента Перона между 1947 и 1955 гг., что в очередной раз показало, к чему может привести сочетание социалистических и квазифашистских идей. В Бразилии огосударствление осуществлялось военными правительствами, которые управляли страной между 1963 и 1978 гг. и которые вливали огромные средства в отрасли, считавшиеся жизненно важными для национального благосостояния, такие как химическая промышленность, энергетика, производство цемента и вооружений.