Расцвет и упадок Османской империи. На родине Сулеймана Великолепного

Большая часть его дня была занята официальными аудиенциями и консультациями с чиновниками. Но когда не было заседаний Дивана, он мог посвящать свое время досугу, возможно, читая Книгу Александра – легендарный отчет персидского писателя о подвигах великого завоевателя; или изучая религиозные и философские трактаты; или слушая музыку; или же смеясь над ужимками карликов; или наблюдая за извивающимися телами борцов; возможно, развлекаясь остротами придворных шутников. Во второй половине дня, после сиесты на двух матрацах – одном парчовом, шитом серебром, и другом – шитом золотом, он нередко мог переправляться через пролив на азиатский берег Босфора, чтобы отдохнуть в здешних садах. Или, напротив, сам дворец мог предложить ему отдых и восстановление сил в саду третьего двора, засаженном пальмами, кипарисами и лавровыми деревьями, украшенном павильоном со стеклянным верхом, над которым струились каскады сверкающей воды.

Его развлечения на публике оправдывали его славу поклонника великолепия. Когда, стремясь отвлечь внимание от своего первого поражения под Веной, он летом 1530 года отметил праздник обрезания пятерых своих сыновей, празднества длились три недели. Ипподром был превращен в город ярко драпированных шатров с величественным павильоном в центре, в котором султан восседал перед своим народом на троне с колоннами из лазурита. Над ним сиял палантин из золота, инкрустированный драгоценными камнями, под ним, покрывая всю землю вокруг, лежали мягкие дорогие ковры. Вокруг располагались шатры самых разнообразных расцветок. Вместе с официальными церемониями с их пышными процессиями и банкетами ипподром предлагал множество развлечений для народа. Тут были игры, турниры, показательная борьба и демонстрация искусства верховой езды; танцы, концерты, театр, постановки батальных сцен и великих осад; цирковые представлю с клоунами, фокусниками, обилием акробатов, с шипеньем, разрывами и каскадами фейерверков в ночном небе – и все это с размахом, никогда ранее не виданным в городе.

Когда торжества закончились, Сулейман с гордостью спросил Ибрагима, чей праздник был лучше – этот, в честь его сыновей, или же собственный праздник великого визиря по случаю свадьбы. Ибрагим смутил султана, ответив: «Никогда не было празднества, равного моей свадьбе». А затем продолжал: «О мой падишах, свадьба была удостоена чести присутствия Сулеймана, господина и оплота ислама, владельца Мекки и Медины, господина Дамаска и Египта, халифа высокого преддверия… Но на твой праздник – есть ли кто равный тебе по положению – мог бы прийти на него?»

Время шло, и двор Сулеймана приобретал все большее дипломатическое значение. Венецианцев дополнили представители других держав, которые вели, к пользе Запада, записи своих наблюдений об османской Турции и ее султане. Выдающимся среди них был Ожье Джиселин де Бусбек, выходец из фламандской знати, видный ученый и западный человек с широким и цивилизованным кругозором, который, начиная с 1554 года с перерывами, был послом императора Карла V в Стамбуле. В своих подробных и ярких письмах другу он дал Западу возможность изучить свежий, объективный и личный взгляд на Сулеймана, его двор и его народ. С самого начала Бусбек, человек Запада, доказал способность быстро оценить более цивилизованные аспекты незнакомого мира Востока.

Бусбек быстро различил принципы, внутренне присущие тому обществу, которое составляло императорский двор Сулеймана, обществу, в котором высокая степень демократического равенства преобладала под поверхностью правления абсолютной автократии.

«Во всем этом огромном собрании ни один человек не обрел достоинства иначе, чем с помощью своих личных заслуг и храбрости; ни один не выделен из общей массы своим происхождением, и почет оказывается каждому человеку соответственно характеру должности и обязанностей, которые он исполняет, и никакой борьбы за старшинство, каждый человек занимает место, предписанное ему соответственно особенностями функции, которую выполняет. Султан лично назначает на все должности и места, поступая так, не обращает никакого внимания на богатство и пустые претензии высшего общества и не принимает во внимание влияние или популярность, которыми может обладать кандидат, но учитывает только заслуги и тщательно изучает характер, прирожденные способности и наклонности каждого. Таким образом, каждый человек вознаграждается соответственно своим заслугам, и должности в учреждениях заполнены людьми, способными выполнять соответствующие обязанности».