Расцвет империи. От битвы при Ватерлоо до Бриллиантового юбилея королевы Виктории

В 1856 и 1857 годах по стране распространились слухи о возможном мятеже. Поспорить размахом с железнодорожной манией в Индии могла только религиозная мания. Проблема заключалась в следующем. Многие утверждали и действительно верили, что новые патроны для винтовок Минье смазывают свиным и коровьим жиром, что говорило о полнейшем пренебрежении к местным обычаям. На самом деле это было не так, но эта история хорошо показывает степень недоверия коренного населения к своим колониальным правителям. Корова — священное животное у индуистов, а свинья — грязное животное у мусульман. Индус, осквернивший себя подобным образом, навеки изгонялся из своей касты и в этой, и в следующих жизнях.

В январе 1857 года генерал сообщил, что среди местных солдат наблюдаются «неприятные настроения». В начале мая 85 кавалеристов из гарнизона в Мератхе приговорили к 10 годам каторжных работ за отказ прикасаться к ружейным патронам. Мусульмане поклялись Кораном, а индуисты — священными водами Ганга, что не станут участвовать в подобном святотатстве. В присутствии всего гарнизона с осужденных сняли форму и заковали их в цепи, как обычных преступников. Для некоторых подобное унижение было намного хуже казни. Сипаи пришли в ярость, — по словам очевидцев, они «плясали, и прыгали, и пронзительно перекликались друг с другом». Первыми жертвами стали английские женщины и дети. Туземные пехотинцы кричали: «Скорее! Дели! Скорее! Дели!» Их путь лежал в старую столицу Великих моголов.

В следующее воскресенье гарнизон взбунтовался, взял штурмом тюрьму и освободил всех заключенных, а затем двинулся разорять бунгало британцев и истреблять всех, кто там жил. После этого мятежники направились к Дели, находившемуся всего в 40 милях (ок. 64 км) от них. Ужасные слухи разлетались со скоростью ветра. Правивший в Дели Бахадур Шах с давних пор находился на содержании у британцев, но теперь оказался беспомощен перед силами восставших. Людей убивали на базарах и в коровниках, на плоских глиняных крышах и на дне глубоких колодцев.

В двух милях (3,2 км) к северу от города стояли три туземных пехотных полка, но в них солдаты напали на белых офицеров и зарубили многих из них насмерть. Главнокомандующий генерал Энсон находился далеко на севере. Ему сказали, что транспорта нет и ничего нельзя сделать. Через два дня он умер от холеры. Очень скоро последовали судебные процессы и казни индусских мятежников, но было видно, что эти люди встречают свою судьбу с гордо поднятой головой.

Беспорядки быстро охватили Северо-Западную провинцию. Повстанцы преследовали местных чиновников, регион стремительно погрузился в анархию.

Стоящий на западном берегу Ганга Канпур, где правил сговорчивый Нана Саиб, считался надежным и безопасным местом. Впрочем, в свете последних событий Нана Саиб больше не видел причин поддерживать британцев и решил обрушить на своих бывших союзников заслуженное наказание. Солнце нестерпимо палило весь июнь и июль, европейские солдаты гибли от голода и болезней. Нана Саиб пообещал, что если они сложат оружие, то смогут безопасно пройти через Канпур и сесть в лодки, ожидающие их на Ганге. Однако посадка стала сигналом к расправе: пришедших к реке мужчин, женщин и детей перебили. В живых осталось только четверо.

Резня в Канпуре подала пример повстанцам Лакхнау. В 1857 году сэр Генри Лоуренс въехал в резиденцию в Лакхнау и попал в отчаянную ситуацию, где бездарное управление и глупая месть послужили причиной серьезных волнений. Английские войска были застигнуты местными силами врасплох и понесли большие потери. Индусы осадили резиденцию, но она была хорошо укреплена, и те, кто укрылся внутри, смогли отбить осаду.

Всюду, куда приходили англичане, за ними тянулся кровавый след. Индусов принято считать мятежниками и бунтовщиками, но если проводить параллели, то их, пожалуй, стоит сравнить с воинами Хереварда Уэйка, которые сражались за свои земли против норманнских захватчиков. Конечно, в то время эта аналогия не показалась бы никому убедительной или справедливой. Британская публика жаждала крови, и крымских жертв было недостаточно, чтобы удовлетворить ее тягу к насилию. В одном памфлете призывали безжалостно выслеживать и убивать индийских мятежников всех до единого: «Индия не будет в безопасности, пока жив хоть один человек». Англичане были готовы оставить за собой бесплодную пустошь и назвать это хорошим правлением. Один англичанин предлагал заставить осужденных индусов перед казнью лизать кровь тех, кого они убили или ранили, — «чтобы они покидали этот мир в твердой уверенности, что их мерзкие души переродятся в телах кошек и обезьян». Тысячи людей были повешены, искалечены, задушены и убиты множеством других способов. Кровь и раздробленные кости находили на дне многих местных колодцев. Вслед за главой разведывательной службы Генри Ходсоном мы можем сказать, что страна превратилась в «исходящее паром болото… где ползают скорпионы размером с молодых лобстеров, а мухи садятся людям на губы».