Расцвет империи: Жена якудзы (СИ)

— Да, конечно. Я передаю все необходимы данные по состоянию господина Мэтью.

— Как обстоят дела? Есть какие то прогнозы? Что известно касательно выздоровления, касательно его памяти?

— Стив, — Уилсон положил локти на стол и легко выдохнул, — я наблюдаю хорошую тенденцию его состояния. Он сильный мужчина, который все же борется за свою жизнь, но вы должны понимать, что после таких травм быстрого восстановления не может быть. Сейчас мы приводим его в чувства, после нам нужно будет попробовать с ним поговорить и понять, не нарушены какие либо отделы мозга отвечающие за память. По диаграммам нет никаких серьёзных замечаний, поэтому мы рассчитываем на хороший исход.

— Хорошо, понимаю. Расскажите мне какое необходимо время для восстановления его организма и вообще в целом.

— Ну, три месяца — активная реабилитация, после полугода и года идет уже восстановление на том уровне в котором человек находился изначально, в последующие года процесс происходит более пассивно, необходимо поддерживать организм в здоровом состоянии.

Выдох.

— Если в течении последующих недель, я смогу наблюдать такую же хорошую тенденцию в его организме и у него не выявится никаких трудностей в восприятии и памяти, то я смогу посодействовать в том чтобы господина Барнса все же перенаправили в японскую клинику о которой я общался с доктором Сато.

— Я вас понял. Тогда посещать его возможно после некоторого времени?

— У него сейчас стресс и непонимание, поэтому лучше ограничится в этом моменте на некоторое время.

— Спасибо, рассчитываю на вас.

Поднимаясь с места Стив вновь смотрел на наручные часы.

— С вами свяжется мой человек, предоставьте ему необходимую информацию и банковские реквизиты.

— О, да-да, хорошо, но пока рано еще, мы не до конца провели лечение…

— Если я говорю про это, значит сделайте. До скорой встречи.

Кинув взгляд на доктора, Стив поправил пиджак и одернув его выходил из кабинете спокойно прикрывая за собой дверь.

Неделя спустя

— Я смотрю у вас даже румянец появляется на лице.

Сидя на высоком стуле у койки, Уилсон просматривал врачебные документы с новыми диаграммами и анализами. Прогресс в данных действительно радовал и доктор усмехнулся.

Откладывая папку на тумбу у кровати, он доставал небольшой фонарик и привстав наклонился ближе к мужчине. Назальная канюля еще была под его носом, а от трубки в горле остались лишь воспоминания и перевязанный бинт на шее.

Койка была установлена в положении, где якудза мог быть немного приподнят.

Несколько раз посветив на зрачки фонариком, доктор отключил его и вновь присел на стул, беря в руки уже небольшой блокнотик и ручку. Внимание прошлось по списку данных и сделав легкий вдох доктор посмотрел на пациента.

Барнс с усталостью в глазах смотрел вперед, а после первых вопросов медленно поворачивал голову в сторону Уилсона.

— Как вас зовут?

— Мэтью.

Тихий, еще полностью не восстановившийся голос пролетел в помещении.

— Мэтью Барнс если быть точнее.

В открытом списке Уилсон отмечал правильность ответа якудзы.

— Мэтью, есть у вас сёстры или братья?

Ручка вновь остановилась возле необходимого ответа, который несколько дней назад заполнял Стив.

— Нет, я единственный ребенок в семье.

Галочка.

— Как зову ваших родителей?

Легко облизав языком сухую губу, Мэтью выдохнул.

— Родители…

Выдох. Молчание. Взгляд скользнул в сторону окна и легкой белой шторки, которая кое как прикрывала вид на соседнее крыло больницы и надпись названия.

— Мэтью…

Тихо, но немного взволнованно проговорил Уилсон.

— Да…

Внимание вновь вернулось к доктору сидевшему у кровать.

— Такешо Ёсида, Нэтсуми Ёсида. Мое японское имя Макото. У меня, — тихий, трудный выдох, — у меня нет сестер и братьев, я являюсь единственным… я единственный усыновленный ребенок.

С трудом он склонил немного шею, а после вновь выровняв голову посмотрел на доктора.

— Полагаю, я пролежал тут не два и не три дня, да?

Брови хмурились от легкий боли в руке, но взгляд не сходил с врача.

— Почему вы так решили?

— Потому, что я помню о случившемся, о взрыве, о боли, о…

— О чем? Что вас беспокоит?

Уилсон не отмечал более необходимые ответы или вопросы, он понимал, что с данным фрагментом памяти у мужчины все в порядке. Но его нахмуренные брови немного насторожили его.

— Ежевика…

— Что? Ежевика?

Немного растерянно Уилсон смотрел на якудзу, а после на список в его блокноте. Ни один из вопросов и ответов не имел отношения к ягоде. Немного взволновавшись, он прокручивал в голове моменты того, что все же в голове могли быть какие то нарушения, что он мог заменять воспоминания или моменты жизни, одни слова на другие.

— Ежевика…

Вновь тяжелый выдох со стороны Мэтью.

— Дженнис, она вышла из машины, — слегка пошевелившись он нахмурил брови, — у нее аллергия на ежевику, с ней все нормально?

Вновь дискомфорт прошел по телу и якудза поморщился.

========== Часть 26 ==========

Несколько недель спустя

Солнце ослепляло даже сквозь очки и Мэтью с легким дискомфортом щурил глаза, когда сидя в кресле-каталке его вывозили на улицу возле госпиталя.

Ветер обдувал приятным теплом и необычное чувство спокойствия окутывал мужчину.