Расцветающая мечта любви

– Уиллис, – уверенно произнесла она, испытывая большое облегчение. – Мэнди Уиллис.

Марти вопросительно взглянула на нее. Белинда заторопилась:

– Она... она...

Девушка хотела сказать, что малышка чувствует себя хорошо, но вместо этого призналась:

– Она сильно обожглась. Люк боится, что начнется заражение. Мы опять к ним поедем во вторник.

Марти обеспокоенно нахмурилась.

– Ожоги – страшная вещь, – заметила она. – Особенно если речь идет о ребенке.

Белинда кивнула.

– Ты ничего не ешь, – упрекнула ее Марти. – Ужинать не стала, а теперь...

– Просто я не голодна, – сказала девочка и отодвинула тарелку.

– Тебе нужно... – начала Марти, но ее перебил Кларк.

– Может, ей лучше не набивать сейчас желудок? Марти убрала тарелку.

– Так что вы делали? – спросила она.

Белинда непонимающе взглянула на мать.

– Ты помогла брату? – О! Я... я держала Мэнди, пока Люк снимал старую повязку и... потом я... следила за тем, как она спит, чтобы убедиться в том, что с ней все в порядке... и все такое.

Пока они говорили, мальчик, не отводя глаз, смотрел на ее лицо. Она не понимала, что значит выражение его глаз, и ей не очень хотелось это узнать. Может, он ненавидит ее за то, что она имела косвенное отношение к его трагедии? Белинде хотелось убежать в свою комнату. Тогда он уйдет домой.

– Пожалуй, хватит говорить о медицине, – заметил Кларк, и Белинда с облегчением вздохнула.

Кларк медленно, задумчиво опустил руку, чтобы потрогать больную ногу. Он словно не замечал, что делает, в отличие от гостя. «Неужели его нога до сих пор болит? – подумал мальчик. – Может, нога горит огнем, как будто она еще на ме сте, хоть и сильно изранена? Правда ли, что боль никогда не прекратится? Это называется „фантомные боли“. Ну, фантомные или нет, они очень сильные». Мальчик поморщился, вспомнив о них.

– По-моему, я забыл спросить, как тебя зовут, – заметил Кларк. – Мы так и не представились друг другу. Меня зовут Кларк Дэвис, это моя жена Марти и младшая дочь Белинда. Но с ней ты уже знаком.

«Нет. Не знаком. Не совсем», – подумал мальчик в ответ на слова Кларка. Он пробормотал, что очень рад знакомству.

Когда ему представили Белинду, его глаза сверкнули, встретившись с ее глазами, но отчуждение между ними не исчезло.

– А тебя как зовут? – поинтересовался Кларк.

– Дрю. Дрю Симпсон. На самом деле меня назвали Эндрю, но все зовут меня Дрю.

Белинда повторила про себя его имя: «Дрю». Имя ему подходит.

– Ну что ж, Дрю, мы рады, что наконец познакомились.

Спасибо, что позаботился о Белинде.

– Это моя вина...

– Ты здесь ни при чем, – перебил его Кларк. – Глупая лошадь ужасно пуглива. Даже не знаю, как приучить Коппера к выстрелам. Он всегда таким был. Ну ладно, просто будем внимательнее за ним следить, вот и все.

Дрю допил молоко и доел сандвич. Марти предложила ему песочного пирога, но он вежливо отказался.

– Мне пора возвращаться домой, а не то родители начнут беспокоиться, – объяснил он и потянулся за шапкой. – Я и не заметил, что уже темнеет.

Кларк и Марти поблагодарили его и пригласили снова заходить в гости. Дрю не сказал, когда собирается воспользоваться приглашением. На секунду его грустные глаза встретились с глазами Белинды, но он тут же отвернулся. Она хотела поговорить с ним, поблагодарить за доброту, но слова застряли у нее в горле. Дрю ушел, плотно прикрыв за собой дверь.

Марти принялась мыть тарелки. Она сказала:

– По-моему, он прекрасный молодой человек. Надеюсь, он не слишком сильно горюет из-за руки.

Белинда извинилась и вышла. Ей хотелось побыть одной у себя в комнате.

Весну быстро сменило лето, и, когда занятия в школе закончились, Белинда почти все свободное время проводила, сопровождая Люка в поездках по больным. Они очень переживали из-за обожженной руки Мэнди. Был момент, когда Люк даже испугался, что она ее потеряет. Но он боролся, – о, с каким упорством он боролся! И в конце концов рука начала заживать. На руке навсегда останутся уродливые шрамы, но ее сохранили.

Белинда больше не виделась с Дрю, хотя часто вспоминала о мальчике. Наверное, он до сих пор переживает из-за руки.

Его мать каждый день приходила к ним шить. Пролетали дни, недели, и Марти видела, что отчаяние во взгляде этой женщины сменялось смирением, надеждой, обновленной верой в жизнь. Да, семья переживала нелегкие времена, но вскоре они обретут независимое положение. Точнее, они всегда были независимы, но, похоже, скоро займут в обществе то место, которое, как они считали, принадлежит им по праву. Теперь женщина носила новое платье. Видимо, она сама его сшила.

Изменилась даже ее походка: в ней стало больше уверенности, ведь больше ей не приходилось носить заплатанное рубище. Иногда они с Марти даже болтали по-соседски, когда делали небольшие перерывы, чтобы выпить чаю. Они обсуждали погоду, огород, события, происходившие поблизости.

Марти узнала, что у миссис Симпсон двое сыновей, которые никогда не ходили в школу – ни одного дня за всю жизнь.