Расул

— У тебя какой-то синдром, — он замялся, пощелкал пальцами, силясь вспомнить, — не знаю точно, как он называется, но ты сходи к мозгоправам, они тебе все объяснят. Пока я был красавчиком на коне, тебе хер было на меня класть, — я поморщилась от нелицеприятного высказывания собеседника, — а теперь, когда никому не нужен, когда изуродован и остался калекой, пожалуйста, ты прибежала меня жалеть. Тебе нравится строить из себя жертву? Или это какая-то созависимость? Задай себе вопрос — что с тобой не так?

— Я просто тебя…

— Не смей! — взревел он, заставляя меня содрогнуться. Голос Расула прокатился по гостиной, словно раскат грома. — Не смей произносить этих слов.

— Но…

— Уходи. Уходи и больше никогда сюда не приходи. А придешь, тебя все равно больше не пустят. Забудь все, что между нами было и строй свою жизнь заново. Без меня.

Мне пришлось сражаться. По-настоящему сражаться за наши отношения с Расулом, потому что он, чертов упрямец, не желал этого делать от слова «совсем».

Он не пускал меня в дом, отдав распоряжение охране перестать даже подпускать меня к воротам, он по-прежнему не отвечал на звонки, но я все еще могла писать ему сообщения на ватс-ап, чем и решительно пользовалась, потому что остальные каналы общения бывший одноклассник полностью отсек.

Алана выходила со мной на связь примерно раз в две-три недели. Жалела меня, потому сообщала новости о душевном и физическом состоянии моего возлюбленного. И, к слову, ни те, ни другие меня не радовали.

Физическое здоровье Расула не улучшалось, оно оставалось на месте, более того, в последний месяц по словам кузины, он стал игнорировать приход всех врачей, массажистов и терапевтов, а моральное состояние становилось все хуже. С каждым днем он впадал все в большее уныние. Я опасалась, что он может впасть в долгосрочную депрессию, выход из которой будет не просто сложным, но и чрезвычайно длительным.

«Я знаю, что есть вероятность того, что ты это не прочитаешь, но все равно напишу тебе. Как и всегда. Каждое утро я поднимаюсь с постели и все, о чем могу думать — это ты. Завтракаю и думаю о том, как здорово было бы делать это вместе, как сильно мне хотелось бы пожарить тебе яичницу. Еду на работу и снова ты. В офисе отвлекаться нельзя, поэтому я дожидаюсь обеда и, когда спуская в буфет на первом этаже, снова думаю о тебе, даже не чувствуя вкуса еды. Я знаю, что очень виновата перед тобой, и я бы так много отдала, чтобы вернуться назад во времени и дождаться тебя тогда с задания, но я ничего не могу. Только сожалеть о содеянном и ждать. Надеяться, что когда-нибудь ты простишь меня. Пока я бегала от тебя по всему миру, я посетила множество очень красивых мест, и, поверь, в каждом я думала только о тебе. О том, как здорово было бы посетить все эти прекрасные места вдвоем с тобой. И мы все еще можем это сделать, если ты дашь мне шанс загладить перед тобой свою вину. Мы можем преодолеть все сложности вместе, а затем посвятить путешествиям целый месяц, или полгода, или даже год. Мы можем отправиться на чудесный остров Бали и нежиться вместе на горячем песке, мы можем отправиться в Буэнос-Айрес, где ты отведаешь лучшие коктейли, что я когда-либо пила. Мы можем очутиться на Мальдивцах и отправиться в подводный ресторан, где распробуем лучшие деликатесы, пока огромные морские жители будут проплывать от нас в считанных сантиметрах. Мы сможем вместе посетить замок Бран великого и ужасного графа Дракулы в Румынии. Сможем отправиться в Сингапур и увидеть собственными глазами сады у Залива вечером, которые даже не описать словами! Ты только подумай, сколько всего чудесного и неизведанного в этом мире, и все это мы можем посмотреть вместе. Для этого тебе нужно только открыть передо мной дверь. Впустить в свой дом. Впустить в свою жизнь. И тогда, я обещаю тебе, ты не пожалеешь».

Я всегда писала большие сообщения, изливая в них всю горечь отчаяния и надежду на то, что все можно изменить. Но за последние три с половиной месяца Расул так мне ни разу и не ответил.

Это стало моим ежедневным утренним ритуалом. Я писала после того, как ставила вариться турку с кофе и совершенно не обратила внимания на писк телефона, когда сняла готовый напиток с плиты. Подумала, что это кто-то с работы или же пришло какое-то рекламное оповещение. Если бы я знала, кто мне ответил, я бы сразу позабыла и о завтраке, и об ужине, и о работе, и обо всем на свете.

«Тебе нужно сменить профессию. Тур-оператор или гид отлично тебе подойдут».

Это было сообщение от Расула, его первый и неуверенный шаг ко мне спустя почти год нашей разлуки. И я даже не могу выразить словами, как меня тогда обрадовали эти слегка язвительные и простые слова.

Он сделал шаг мне навстречу! Он открылся мне. Пускай и совсем чуть-чуть.

Так мы стали постепенно общаться. Поначалу Расул отвечал мне через раз, но уже после месяца моих «атак», он полностью сдался и мы перешли к телефонным разговорам, в одном из которых он сказал, что я могу прийти к нему домой.

— Ты сейчас не шутишь?

— Нет. Я вообще не умею шутить, ты, наверное, это уже поняла.