Рататуй

– Кр-р-р-р... р-р-ра-та-та-та, – бессмысленно пробормотал Лингвини. – И почему он так называется?

– Кто называется? – спросил раздражённо Живодэр.

– Рататуй! Это же как жаркое, ведь я прав? – переспросил Лингвини. – С чего его так назвали? Если даёшь блюду имя, нужно давать такое, чтобы звучало вкусно. «Рататуй» звучит невкусно. – Тут Лингвини задумался. – Похоже на «сабантуй» или на «кракатук». Звучит совсем неаппетитно, – наконец заключил он.

Затем юноша поднёс бокал ко рту, чтобы сделать ещё глоток, но, увы, бокал был пуст. Он протянул его Живодэру, чтобы тот наполнил его в очередной раз.

Живодэр угрюмо посмотрел на него:

– Сожалею, – произнёс он, с грохотом бросая пустую бутылку в мусорное ведро. – Но вино закончилось.

Глава 9

Реми вздрагивал от омерзения, пока Эмиль вел его через подземные лабиринты парижской канализационной системы. Там было темно, влажно, грязно и холодно.

Вскоре они добрались до нового места обоснования крысиного лагеря. Клан крыс был потрясён новостью о возвращении Реми. Но никто не радовался так сильно, как Джанго. Он схватил лапу сына и торжественно поднял её в воздух.

– Мой сын вернулся! – прокричал он под бурные овации крысиной толпы.

Праздничное настроение толпы вскоре обернулось головокружительной вечеринкой: крысы отплясывали под музыку и наслаждались напитками и закусками. Джанго, Реми и Эмиль сидели во главе стола. Они подняли свои напёрсточные бокалы, приветствуя Реми, вернувшегося домой.

Джанго обратился к Реми:

– Найти кого-то, способного заменить тебя на посту проверщика на яд, нам не удалось, – сказал он. – Никто не отравился, к счастью, но нам пришлось непросто... Что ж, самое главное, что ты вернулся домой.

Реми набрал побольше воздуха:

– Да, но вот как раз про это...

– Тяжело же там, в большом мире, не так ли? – перебил его отец.

– Но я уже вроде не ребёнок, – ответил Реми. – Я могу о себе позаботиться. Я нашёл хорошее местечко недалеко отсюда, так что смогу вас чаще навещать.

– Навещать? – переспросил Джанго. Он решил, что ослышался. – Что? Так ты не остаёшься?

– Не остаюсь. Но в этом нет ничего страшного, пап, – сказал Реми. – Просто я... ты ведь не думал, что я останусь в клане навеки? Не думал же?

Пока Реми и Джанго спорили, Эмиль попытался разрядить обстановку.

– Эй, а группа-то сегодня в ударе, а? – спросил он.

Но Реми и Джанго пропустили его слова мимо ушей.

– Крысы, – продолжил Реми. – Всё, что мы делаем, – мы берём. Я устал забирать, отец! Я хочу творить вещи! Я хочу создавать в этом мире что-то новое!

– Говоришь совсем как один из людей, – сказал Джанго.

– Которые не так плохи, как говоришь ты!

– Ах так? – вызывающе сказал Джанго. – И почему ты так уверен в этом?

– У меня была возможность наблюдать за ними довольно... близко, – осторожно ответил Реми. – И люди – они, знаешь, не так плохи, как ты говоришь. Правда.

У Джанго появилась идея.

– Пойдём со мной, – позвал он Реми. – Есть кое-что, что ты должен увидеть.

Джанго и Реми двигались в полной тишине пока не добрались до лавки дезинсектора. Реми застыл в ужасе. Витрина была заполнена грозного вида капканами и мышеловками.

– Мир, который мы населяем, принадлежит врагам, – произнёс Джанго. – Нам следует постоянно быть начеку. Мы должны держаться своего племени, Реми. В конце концов, мы – это всё, что у нас есть.

– Нет, – разъярённо ответил Реми. – Отец, я тебе не верю. Ты говоришь, что наше будущее может быть таким и только таким. – Он указал на жуткую витрину лавки.

– Таков порядок вещей, – сказал Джанго. – Ты не способен изменить свою природу.

– В переменах и заключена природа, папа! В той самой части, которую мы можем изменить. И перемена начинается тогда, когда мы принимаем решение. – Сказав всё это, Реми бросился обратно в ресторан Гюсто.

* * *

Когда солнце уже всходило, утомлённый Реми выполз из канализационного люка. Он сделал глубокий очистительный вдох свежего парижского воздуха. Затем выдохнул, счастливый, что вернулся обратно в свой новый мир. Встав на задние лапы, он направился ко входу на кухню.

Он зашёл в ресторан и оглянулся по сторонам. Никого ещё не было на месте. Реми взобрался на стол и внимательно исследовал всю кухню, предусматривая возможные неприятности. Тут резкий звук – ужасный, раздирающий уши, убийственный звук – заставил его подскочить на месте. Реми со всей осторожностью начал красться вперёд. Он выглянул из-за края стола и увидел храпевшего Лингвини, калачиком свернувшегося на полу. Ситуацию усугубляло то, что Реми услышал рёв подъезжающего к ресторану мотоцикла Колетт.

Не теряя ни секунды, Реми вскочил прямо на голову Лингвини и схватил по пучку волос своими крошечными лапками. Умело дёргая их, он смог поднять Лингвини на ноги и заставить его стоять. Но, как он ни старался, разбудить Лингвини ему не удавалось.

В панике Реми окинул взглядом кухню. Что же ему делать? Он заметил пару солнечных очков и натянул их на нос Лингвини ровно в тот момент, когда Колетт вошла через заднюю дверь.