Рататуй

Они потрясли меня до самой глубины. В прошлом я не скрывал своего презрения к знаменитому девизу шефа Гюсто: «Готовить может каждый». Но только теперь я осознаю действительное значение его слов. Но каждый может стать великим художником, но великий художник может появиться где угодно. Трудно представить себе истоки более скромные, чем те, из которых произрос гений, готовящий сейчас в ресторане Гюсто, но он, по мнению вашего покорного слуги, не больше и не меньше чем лучший повар во Франции. Скоро я вернусь в «У Гюсто» и попрошу добавки».

* * *

Колетт и Лингвини обняли друг друга. Реми и крысиный клан шумно радовались.

Вчерашний вечер, когда они умудрились управиться с кухней, освоить и улучшить один из рецептов Гюсто, порадовать самого строгого критика во Франции, если не во всём мире, – это был волшебный вечер. На самом деле это был самый счастливый вечер в жизни Реми.

Конец? Ни за что! Вот что случилось потом.

В итоге им пришлось выпустить на волю Живодэра и инспектора, и эти двое, естественно, сдали их властям.

Министерство здравоохранения мигом закрыло «У Гюсто».

Реми, Лингвини и Колетт остались без работы. У крыс больше не было источника хорошей еды.

Конец? Подумайте ещё раз! Реми, Лингвини и Колетт открыли бистро. Лингвини обслуживал, Колетт и Реми готовили. Там нашлось место для всех: в небольшом уютном зале стояли столики для людей, а на чердаке – для крыс. Как называлось бистро? Ну конечно же, «Ля Рататуй»! Кафе стало одним из самых популярных мест в городе.

А что насчёт их самого преданного клиента? Это был высокий и тощий бывший ресторанный критик, а теперь скромный финансовый инвестор, сохранивший страстную любовь к рататую. По правде говоря, это был Антуан Эго, и каждый вечер он приходил к ним за тарелкой рататуя, а то и за двумя. Вскоре Антуан Эго перестал быть таким тощим!

Гюсто был прав. Каждый, вне зависимости от воспитания, образования, типа кухни или наличия приправ – каждый может готовить!

Конец? Держу пари, что концовок счастливее этой не бывает!