Ратибор и темный волхв

— Как ты и завещала, старушка, в сердце и ряшку, — тихо проворчал Ратибор, вдруг подхватив с земли свою секиру. Воротившись к противнику, всё так же продолжавшему стоять на коленках с обломками своей чудо-палки в глазнице и груди, рыжебородый витязь поднял топор и со страшной силой опустил его вниз. Могучий удар раскроил надвое сначала голову, а потом и туловище Мельванеса; две половинки злобливого волшебника аккуратно развалились, аки фрукт какой перезрелый. Похоже, Ратибору удалось-таки отправить ненавистного колдуна на справедливое судилище к троице Отцов-основателей этого бренного мира.

— Собаке — собачья смерть! — лишь бросил напоследок угрюмо молодой богатырь, мрачно взирая на останки великого мага, вдруг принявшиеся быстро разлагаться да превращаться в пепел. Вскоре подхваченный ветром прах тёмного ведуна разнесло по Проклятой долине, не оставив от него и следа; даже обломки посоха с ошмётками балахона, и те обратились в труху. И лишь золотая змейка, обвивавшая яйцеобразную сферу жезла Мельванеса, призывно блестела там, куда и упала от прилетевшего в цель топорика: в ближайшем придорожном кустарнике.

Глава 21 До дому, до хаты…

— М-дя… Вот, кажись, мы и лицезрели сейчас, как этот поганец темнозадый валун-то у входа в долину ворочал… Поди, и себя так же перемещал… Ну помните, рассказывали староста с Оливкой? Со словесов охотника местного? Что, мол, будто парил кто-то аки мушка рядышком с топающими до Проклятой лощины бобрятами, едва касаясь землицы носками ног… Физически слаб, поди, ещё был после ранения да огненного душа, что ему топтыжка наш устроил ранее, на пару с Благаной, оттого и передвигался таким образом, сельчан забирая с их душами… К гадалке не ходи, солидный запасец похлёбки магической наверняка имелся в наличии у коршуна чёрного, отчего ж не полетать-то!.. — княжий племяш поражённо крякнул, с удивлением разглядывая базальтовый алтарь, похоронивший тело Лудогора. — Плохо выглядишь, Ратиборушка… — Емельян озабоченно покосился на могучего приятеля, и правда пребывавшего не в лучшем своём состоянии после схватки с седым волшебником.

— Я тебе чего, девица красная? — насупившийся рыжеволосый воин сердито сплюнул кровь на землю, при этом вытаскивая у себя из правого бока здоровенную щепку, которую словил в избушке во время рубки с Мельванесом. — Попрекать так Жильку будешь свою, коли забудет нарумяниться в праздный день. Понял меня?

— Понял… Да и не попрекаю я! Но к знахарю бы тебе надобно, медвежонок… — княжий племянник смущённо кашлянул. — Хочешь, я тебя осмотрю?..

— А ты что, Емеля, тайно взял несколько уроков целительства у Добролюба? Какой ты, однако, многогранный у нас!

— Нет, Ратик, но смыть кровушку водицей да мазь заживляющую намазюкать, поди уж, как-нибудь да сдюжу!..

— А ты это хоть раз делал в своей жизни?

— Э-э-эм… Занозу как-то извлекли мне здоровущую, не скажу откуда… Вот опосля обрабатывал ранку присыпкой из подорожника… Не считается, да?.. Эх, тогда нет, рыжий, но ты же знаешь, всё когда-нибудь случается впервой! Вот на тебе и потренируюсь заодно…

— Иди-ка ты в баню, Емеля, пока я тебе щелбанов кулёк не отгрузил увесистых! Вот тогда и попрактикуешься добро, правда, на себе любимом! А на мне и так всё заживёт! Как всегда бывало!..

— Смотри, топтыгин… Покамест услуги великого лекаря по имени Емельян бесплатны, но завтра уже задарма не удастся воспользоваться…

— В ба-ню, паршивец! — рыкнул Ратибор на всю округу. — И главное, врачеватель наш новоиспечённый, когда глаголишь в очередной раз всякую белиберду с умным видом, рожицу свою конопатую к солнышку шибко высоко не задирай! А то ведь мало ли, может чегой-та и в рот шлёпнуться с небес ненароком, учитывая, какой пламенной любовью воспылали к тебе в этом походе ратном пернатые шкодники! Похоже, Перун, Сварог да Велес решили по очереди тебя осчастливить в нашем путешествии, так что жди ещё одну ароматную плюшку. Сей совет полезный тоже бесплатный, Емеля! Ну а с завтречка уже будем с тебя монетки требовать за столь ценнейшие сведения, коль пошла такая петрушка!..

— Фи на тебя, Ратиборушка! Но как скажешь… Надеюсь, мы не будем их всех хоронить? До утра не разгребём… — поморщив свой конопатый нос и резко сменив тему разговора, пробубнил мрачно Емельян, окидывая недовольным взором порубленных в капусту варградцев, а также несколько десятков тел местных жителей, после смерти тёмного жреца осевших наземь и принявшихся стремительно разлагаться на гумус. — Уж ходячие лопухи можно пропустить! Мы их отшкрябывать лопатами умаемся; да они и сами скоро в почве растворятся без остатка; следов уж через недельку-другую не сыщет даже следопыт! Лишь по кустику репейника с чертополохом да васильками над каждым убиенным расти будет заместо надгробия, что, в общем-то, не так уж и плохо, как мне думается…