Ратник

– Государь, – обратился к нему подошедший ближе брат царицы. – А дозволь мне в Тулу съездить?

– Это еще зачем? – напрягся царь.

– Любопытно на этого Андрея посмотреть.

– Ехать тебе в Тулу для этого зачем? По осени в Москву вызову, коли жаждешь.

– А если он погибнет?

Он поманил брата супруги в сторонку, а потом поинтересовался шепотом:

– Зачем тебе это? – повторил свой вопрос царь. – Только не ври.

– Хочу посмотреть на него. Поговорить с людьми. Понять, чем он живет.

– Что ты задумал? – еще сильнее прищурился царь.

– Сестра попросила глянуть. Супруга твоя.

– Анастасия?

– Переживает она.

– Ладно, езжай, – раздраженно произнес Иоанн Васильевич. – Но как вернешься – сначала ко мне.

– Я возьму с собой из Коломенского полка людей?

– Кого?

– Дедов Андрея обоих со всей кодлой. Они наслушались всех этих слухов и хотят с парнем серьезно поговорить.

– Вот даже как? – повел бровью Государь. – Хорошо. Бери и выступай. Но если что учудишь – головой ответишь! Этот Андрей мне нужен живым. Живым и здоровым! Ты понял? Так что не шали. И этих, – махнул он неопределенно рукой, – в узде держи.

– Все сделаю как надо, – улыбнулся Даниил Романович. – Судя по слухам он очень полезный человечек.

– Вот тот и оно – по слухам, – тихо прорычал царь. – У меня уже голова пухнет от слухов об этом человечке. Была бы шишка?! А то ведь прыщик малый, а весь зад чешется… Вот ведь заноза!

* * *

Акакий остановился и помахал маленьким флажком, который держал у седла. Чтобы обходится без криков Андрей ввел в своем отряде примитивную сигнализацию небольшими цветными флажками. Закодировав всего несколько сигналов в очень простых, легко различаемых и считываемых жестах.

Вот этой мини-системой Акакий и воспользовался, показав, что впереди отряд условного противника. И они его заметили.

Немного подождали.

Акакий подал новый сигнал.

И Андрей, кивнув Кондрату, тронул своего коня, оставляя остальных жестом на месте.

Выехали.

Напротив, на удалении, наверное, километра, толпилась группа ловцов самая обычная на вид. И не спешила ни убегать, ни приближаться. Они стояли и наблюдали. Однако, как только из-за леса показался всадник в ламеллярной броне, держащий в руке копье с белым волком на маленьком красном прапоре, один из воинов-татар махнул рукой, что-то крикнул и пятерка ловцов куда-то резво поскакала.

– Хм… интересно… – произнес Андрей и, обратившись к Кондрату, спросил. – Что скажешь?

– Не понимаю. Они ведут себя странно.

– Уходим.

– Мы не будем сражаться? – удивился Аким.

– Будем. Но иначе. И начнем мы с игры, – улыбнулся Андрей. – Игры с ними. Как кошка с мышкой. Ты разве не понял, куда он этих пятерых послал? Нас нашли. На нас объявлена охота. Разве это не прекрасно?

– Это ужасно! – с нескрываемым ужасом воскликнул Кондрат. – Если они навалятся толпой, то они нас растерзают!

– Если бык навалится на волка, то тоже его растерзает. Поэтому волк начинает с ним игру. Так ведь? А в каждой игре всегда есть тот, кто ведет партию, и тот, кого ведут. Чем больше жертве кажется, что она ведет игру, тем меньше она ее в действительности контролирует. Или ты думаешь, я отпускал тех голышом, а других сажал на колья просто так? Или просто так вышел в поход снова? Или, может быть, я с ума спятил, улыбаясь поведению этих козопасов? Они бык. Мы волк. И чтобы вонзить клыки в сочное, вкусное мясо нужно немного поиграть с этим быком.

– Но их ведь скоро будет много! Очень много!

– Чем труднее битва, тем слаще победа. Не так ли?

– Может быть будем, как и раньше, резать их по одиночке? Хорошо же получалось!

– Они – не воины. Они воры, тати, сволочь. Они ходят сюда грабить, в не воевать. Мы им дали отпор. Немного. Но обидно. И они знают, кто именно его дал. Поэтому теперь захотят нас сковырнуть. И если мы сможем ударить их еще сильнее, то многие из ловцов не пожелают соваться на Тулу год, два, а может и больше. Степь уважает только силу и считается только с силой.

– Но нас всего десяток!

– Разве нам это помешало там, у курганов? – криво усмехнулся Андрей. – Я не хочу кусать вола за пятку.

– Что ты задумал? – напряженно спросил Кондрат.

– Я пока не хочу рассказывать, чтобы не сглазить, – произнес Андрей, помахал рукой татарам и повернув своего коня, не спеша двинулся от них. Бросив через плечо: – А вы чего стоите? Отходим.

Поехал вперед и начал негромко напевать, старательно подражая горловому пению, насколько он вообще мог это сделать:

Аравт болон аянгалан ниргэе
Зуут болон зүрхэнд нь ниргэе
Мянгат болон мөргөлдөн ниргэе
Түмт болон тэнгэрээр ниргэе[28]…

– Что это? – удивился Кондрат, настигнув Андрея и перебивая его.

– А? Да так, увлекся немного.

– Это звучит жутко… Что это за язык?

– Монголов.[29]

– Кого? Кто это?