Ратник

Обсохнув после бани, он с досадой посмотрел на свою одежду. Эх, постирать бы её. Да только вряд ли здесь найдётся стиральная машинка или что-то в этом роде. А ходить в сыром не хочется, тем более голым. Поэтому стал напяливать на себя грязную, несвежую одежду.

— Интересные у тебя вещи. Это что? — указал Неждан на трусы.

— Трусы, — пояснил Ярослав.

— А зачем они?

А Ярослав даже не нашёлся что ответить.

— Для гиены, — пробормотал он.

— Ги-гиены? Что за гиены такие?

Ярослав лишь тяжело вздохнул и закатил глаза. Чего-то подобного он и ожидал в ответ на своё пояснение.

Пока Ярослава и Неждана не было, за пленниками присматривал Зозуля и ещё один старик из местных. Тот сидел с вилами и хмуро поглядывал на воинов.

А когда же счастливые Ярослав с Нежданом появились, то отправились восвояси. Зозуля обнял Неждана как родного, затем и к Ярославу направился. А Соколов не сопротивлялся.

— Ну вот мои палаты, — обведя руками сарай, объявил Неждан. — Здесь мы и будем обитать в стоге сена. Всяко лучше, чем в лесу на лапнике.

— Это да, — согласился Ярослав, хотя совершенно не понимал, о чем идёт речь. По крайней мере, он никогда ещё не спал на сеновале, хотя не раз слышал, что деревенские нет-нет да использовали подобную спальную мебель. Или как это правильно назвать.

Под надзором Ярослава и Неждана, пленники справили нужду. А потом их накормили ужином, который принесла им мать Вторака. Ужин был скромный, всего-то шесть яиц, да краюха хлеба. Но всяко лучше, чем на голодный желудок укладываться.

После того, как закончил со всеми делами, Ярослав проверил верёвки на руках пленников — тех привязали к брёвнам. Лошадей привязали снаружи сарая.

Немного обсудив план действий, Ярослав снова вызвался караулить первым. Как и прошлой ночью, Ярослав изобразил, что уснул, даже демонстративно захрапел, ожидая, что кто-то из пленников попытается сбежать.

Пожилой опытный Гурей с прежней невозмутимостью попросту уснул. Ярослав видел, что тот не симулирует.

Зато молодой Первак, подождав немного после того, как Ярослав дал храпака, принялся возиться с верёвками, явно пытаясь их развязать. Да так резво, что Ярослав едва успел отреагировать, боясь, что воин умудрится развязать свои путы, да пойдёт мстить.

— Ты чего, Первак, меня вчера не понял? — как и в прошлый раз, Ярослав подал голос из темноты, подобравшись почти вплотную к парню.

Тот резко дёрнулся. Оказалось, что он успел освободить одну руку, вот только ему это не помогло.

— Ух ты, шустрый какой! Ну смотри, Первак, сам напросился…

Не то, чтобы Ярославу нравилось бить людей. Ему не приносило удовольствия доставлять кому-то боль, но Первак явно заслужил. Во-первых, своим поганым ртом, во-вторых, помыслами нечистыми. А в-третьих, просто не нравился он Ярославу.

Хорошенько ему надавал Соколов, хотя и не стал воплощать свою угрозу в жизнь и выбивать зубы. Но и так нехило начистил репу.

Хорошенько перевязал верёвки и провёл воспитательную беседу о пользе послушания и положительного поведения пленных. Затем дождался утвердительного ответа от Первака, что он всё понял. И со спокойной душой уже отправился спать. Перед этим растолкав Неждана, чтобы он тоже поглядывал.

Хотя Неждан, как оказалось, не спал, а наблюдал за действиями Ярослава.

— Круто ты с ним, — произнёс он, задумчиво глядя на Соколова. — И правильно, так их, — сказал он, затем добавил: — Слушай, а ты ведь Втораку обещал, что драться научишь, — вдруг вспомнил он.

Ярослав пожал плечами.

— Если захотите, научу.

— Хочу. Я вижу, ты умеешь кулаками махать. Я бы тоже хотел так научиться.

Ярослав пожал плечами.

— Да я не против. Мне только за радость с кем-то поразмяться. По крайней мере, здесь эти навыки точно лишним не будут. А спарринг-партнёр — дело нужное.

— Какой партнёр? — тут же переспросил Неждан.

Ярослав лишь отмахнулся и, повернувшись на бок, засопел.

Глава 12 Служба для воеводы

Только-только рассвело, Ярослав с трудом проснулся. А Неждан, оказывается, уже был на ногах. Он даже успел сбегать в избу брата и принес два каравая хлеба, четыре луковицы и кувшин с квасом. Завтрак, конечно, так себе, но Соколов уже понял, что в этом мире нужно руководствоваться простым правилом: Ешь, что дают и не выпендривайся. Радуйся и хлебу с луком, потому что может так статься, что завтра и этого у тебя не будет. А яичница с ветчиной, или омлет с сосисками, как он любил, остались где-то там, не то в прошлом, не то в ином мире. Впрочем, он был согласен и на рисовую кашу, которую так мастерски варила бабушка, а еще и на пироги. Нет, лучше не травить душу.

Позавтракали сами и пленников накормили. В запас еще осталось половина каравая, его хозяйственно прибрали в мешок.

Тот, молодой, очухался, но был хмур и поглядывал на Ярика с лютой злобой и пытался придерживать обеими связанными руками ушибленное место. Вслух, правда, ничего не произносил. Да и фингал, в половину лица, уже накатился синевой. Возможно, урок, полученный ночью пошел впрок. А если нет, так можно еще поучить дурня уму-разуму.