Ратник

— Значит так, запомни хорошенько его, и не вздумай мстить. Домой к отцу я тебя отпущу, чтобы ты там не думал, даже и выкуп требовать не буду, Мой отец с твоим отцом дружил, и я помню дядю Замайло, и не буду наносить ему оскорбление. Доспехи и меч у тебя отбирать не стану, хотя по праву они теперь принадлежат Яру, как победителю.

Вот теперь Первак все-таки встал. Его подъём был не очень-то уверенным, на ногах он стоял нетвердо, а Ярослав подумал, что у парня, как минимум сотрясение мозга должно быть. Ему бы лежать положено! Держится только за счет злости.

— Нет уж, пускай забирает, и доспехи, и меч, раз уж он такой везучий, но от мести я отказываться не собираюсь, — твердо сказал Первак. — Однажды мы с тобой встретимся, и ты ответишь за всё. Но с мужиком я драться не стану — я тебя прикажу на кол посадить.

«Эх, маловато я дурня учил! — подумал про себя Ярослав. — А ведь нарывается. Жаль, что у него сотрясение мозга.»

Похоже, Соколов смотрел на своего пленника очень выразительно, потому что воевода покачал головой:

— Вижу, Яр, что ты опять хочешь Перваку зубы пересчитать? Я-то тебя понимаю, но нельзя. Ему и так досталось, а коли бы он и здоров был, то с пленником тебе биться тоже не пристало. Вот, как он свободным станет, да меч в руки возьмет, тогда да.

— Я же сказал, что не стану с мужиком драться! — горделиво вскинулся Первак.

— Не с мужиком, а с дружинником, — строго сказал воевода. — И ты Первак еще не воевода, чтобы такие слова говорить, ишь — на кол посажу. Носом ты еще не вышел, чтобы кого-то на кол садить. Да на кол и отец твой не может сажать, тем более, чужого дружинника. Так что, бреши, но меру знай.

Воевода помедлил, потом сказал, опять обращаясь к Перваку:

— Я весточку твоему отцу послал, с дружинником вашим, с Гуреем. Я с твоим отцом встречи хочу. И хочу, чтобы ты на этой встрече сам был.

— И что, я по-прежнему пленный? — гордо спросил изрядно помятый и уязвлённый парень.

— Эх, Первак-Первак… Всё ты не угомонишься. Ты разве не помнишь, как мы вместе с тобой в воинов играли, когда еще старый князь был жив? Как ты хотел самим князем Браном стать, от чужеземцев наше княжество оборонить? Неужели ты все забыл?

— А зачем мне детские шалости помнить? — хмыкнул сын воеводы.

— А затем, что мир нам нужен. Единство нужно. И не хочу я кровь проливать — ни твою, ни отца твоего. Так что, не пленный ты, а мой гость. Пленником бы ты стал, если бы тебя мои дружинники взяли. А взяли тебя мужики сиволапые. Ничего, что теперь-то они дружинниками стали. В тот — то раз они еще ими не были. Так что, считай, что я тебя в гости позвал, а ты пришел. А раз ты в гостях, так я и батюшку твоего буду рад видеть.

Ярослав слушал слова воеводы и восхищался. Он ожидал примитивного средневекового дуболома, не выросшего из максимализма, ан нет. Ух ты, змей какой! Вещает, словно прожженный политический лидер какой-нибудь партии.

— Крень, ты ведь уже поужинал? — обернулся воевода к своему помощнику. — Если поужинал, так отведи нашего гостя — сына воеводы, в его покои. Пусть он там ни в чем отказа не знает. Меда там, стоялого, мяса копченого.

— Понял, — кивнул Крень. Помощник встал, положил руку на плечо пленника-гостя и сказал: — Пойдем, воеводский сын. Отведу тебя, даже меда могу вместе с тобой выпить, если Клёст разрешит.

— Разрешу-разрешу, — не стал запрещать Клёст. — Встав с лавки, кивнул Ярославу. — Пойдем в поварню, младший дружинник. Поужинаем, а заодно и потолкуем.

Глава 18 Допрос без пристрастия

Пока шли до поварни, Ярослав размышлял о встрече с воеводой. Оказывается, здешний самый большой начальник ведет себя достаточно скромно. Ни трона у него нет, в его присутствие разрешается сидеть, бить поклоны тоже не требуется.

И персонального обеденного зала в доме — не в тереме даже, у него тоже нет, вон, как простой дружинники идет на поварню. Хотя, по правде, Ярослав и ам не знал как должно быть. Князей и царей в фильмах, показывали в замках и крепостях. Хотя кто знает, на какой нише в местной иерархии стоят воеводы и что им положено. Да и рано судить, надо бы сравнить с другими представителями этого звания. Может скромность, это особенность семейства Клестов.

В поварне была все та же тетка. Парни опять-таки мыли посуду, а на очаге что-то шкворчало. Уселись тоже рядком, словно бы тут и не воевода с младшим дружинником, а старые друзья-приятели.

Как только уселись, им сразу же принесли глубокие миски, заполненные какими-то овощами с мясом. Рагу? Ярослав попробовал — вкусно.

— Клест, а ты помнишь, что как-то мне обещание давал? — «наехала» на воеводу повариха.

— Какое обещание? — слегка удивился Клест.