Равеннский экзархат. Доместик арканитов

–Надо будет собрать из таких ребяток штурмовиков, для городских ворот или стен... – бормотал себе под нос Сергей. – Пока их достанешь из-за мощного доспеха, они уже внутри будут, а за их спинами и остальной отряд туда проникнет. Ну точно, гвардейская штурмовая пехота!

Вместе с Поллиодором направились на полигон где обыкновенно тренировались псиллы нумера.

Там сейчас Кассий и Вадилла, громкими криками, строили в одну шеренгу примерно три десятка бойцов, некоторых подгоняя пинками под зад.

–Приветствую товарищи бойцы! – начал, с загадочной иноземной тарабарщины, командир нового подразделения отбор в свой отряд. Даже его товарищи на время растерялись, не зная что ответить. – Служить в моём подразделении большая честь и её следует заслужить! Сейчас начнутся начальные испытания отбора.

Сперва Лихотатьев заставил псиллов обежать полигон по периметру восемь раз – тут же оказалось что из сорока бойцов не более половины способны это сделать.

Полигон был в окружности не более четырёхсот метров, однако на втором круге большинство псиллов уже неслись с открытыми ртами и постоянно кхекая.

–Что ты от них хочешь? – не понял испытания Поллиодор.

–Хочу вернуть “муллов Мария”. – мрачно объявил россиянин, уже понимая что физподготовкой в нумерах занимались постольку-поскольку и никаких экзаменов на выносливость никто ранее не проводил.

После отдыха начались прыжки: с корточек вверх, с разбега в длинну и так далее. И снова большинство воинов просто падало во все стороны, смеша рассматривающих их Поллиодора и Сергея.

Проверка слуха и зрения: “шестьдесят семь” – шептал Лихотатьев кандидату в свой отряд и если после двух попыток человек всё равно путал цифры, убирал его с проверки. Зрение проверяли значками на стене, требуя отходить на пару шагов после очередной проверки и меняя значки местами.

Итоги начального испытания шокировали: бегали все плохо, включая и друзей россиянина. Все задыхались после километровой, пустяковой, как для Сергея, пробежки.

Координация в прыжке оказалась неплохой у четверых, прочие валились на землю боком как алкаши после получки.

Слух у трети совершенно был забит шумами. Зрение, у половины, было слабым.

–Грустно. – сказал сам себе Сергей, размышляя как с таким “подбором кадров” постарается вступить в реальную схватку или захватить языка, а потом совершить диверсию. – Всех их следует гонять по тренировочным лагерям, но времени мне не дадут – неделя от силы... Сие грусть и печаль!

Указав Кассиодору кого оставить для дальнейшего зачисления в штат отряда – немного расстроенный Сергей направился в трапезную для обеда. Хотелось не столько есть, сколько напиться.

Он уже сомневался что сможет, в данных условиях, создать полноценную группу лютого спецназа, это будет скорее нечто напоминающее “Зарницу”.

Вечером следующего дня, после очередных потуг Сергея хоть как провести осмотр своим людям на полигоне по метанию дротиков, Лихотатьева вызвал к себе на секретное совещание Гонорий.

–Дело такое... – начал командир “веронцев”, наливая в кубок подчинённому янтарного вина и приглашая вместе выпить. – Оффициум экзарха создал инструкции и требует их исполнения, по возможности – всегда: пока что в документах новое подразделение хотя и станет находиться на территории нашего нумера и тренироваться на его полигонах – но описываться в документообороте начнёт как “дополнительная группа ночной стражи Равенны”, ну, для секретности...

–И здесь. – мысленно чертыхнулся Сергей, хотя и полностью одобрял подобные игры в кошки-мышки со всеми: разведка есть разведка.

Точной численности отряда в документах не прописано: чиновники хотят посмотреть на результаты нового подразделения в реальном деле и в случае успеха, уже по результатам, решать сколько данных бойцов им необходимо и наоборот, при провале – к чертям его запретить! Даже упоминание...

–Второе! – трибун поднял палец с перстнем к тяжёлой дубовой балке своего кабинета. – Они просили не упоминать, даже в пустопорожнем разговоре, тем паче Боже упаси в документах – именование “арканиты”. Нигде! Подобные отряды считались императорской прерогативой и если в Константинополе узнают что мы втихаря их воссоздаём, не поставив их в известность– всем будет плохо!

По словам Гонория выходило что имперцы столицы державы решат что это чуть ли не заговор против них и могут принять репрессивные меры. Пока не будет крупных побед за данным подразделением, о нём лучше не говорить даже своим.

Видимо разговорившийся от вина, трибун стал объяснять, хотя бы на пальцах, некоторые моменты отношений частей империи внутри Италии и самого экзархата с Константинополем, особенно в свете, как выразился Гонорий – “последних сложных десятилетий”.

В 666 году Император Констант Второй, который тогда пребывал в Сиракузах после своего откровенно провального похода по Италии – принял у себя равеннского представителя экзархата Григория.

Последний просил новых правил для равеннской архиепископии.