Равенсбрюк. Жизнь вопреки

В 1943 г. профессор Гебхардт и его ассистент доктор Фишер представили результаты проведенных ими экспериментов в Медицинской академии Берлина[300]. В содержании доклада, преуменьшавшего роль сульфонамидов при лечении газовой гангрены, не упоминалось о том, что опыты проводились на женщинах концентрационного лагеря Равенсбрюк. По итогам исследований Карл Гебхардт был награжден нацистским орденом[301].

Помимо экспериментов, проводившихся под руководством одного из главных эсэсовских врачей, медицинский персонал Равенсбрюка также осуществлял различные опыты над заключенными. Например, доктор Шульце из клиники в Хоэнлихене ставил опыты на щитовидной железе женщин, доктор Трейте, будучи гинекологом, проводил урологические, гастроэнтерологические и гинекологические операции[302]. Специальные эксперименты, о которых не имеется достаточно свидетельств, проводились на психически больных женщинах[303]. Особое место в истории Равенсбрюка, как и опыты Карла Гебхардта, заняли операции по стерилизации, первые из которых были проведены под руководством доктора Трейте над пятнадцатью душевнобольными узницами[304]. Однако основная масса подобных опытов была осуществлена профессором Клаубергом[305] и доктором Шуманом[306] в начале 1945 г.[307].

Вследствие наступления войск Красной армии на Восточном фронте, а также после открытия второго фронта в июне 1944 г. начался коллапс системы нацистских концентрационных лагерей[308]. Десятки тысяч женщин, оказавшихся в этот момент в Равенсбрюке, либо распределялись по филиалам, либо уничтожались. Спецификой последнего этапа функционирования лагеря стало то, что уничтожение происходило непосредственно в самом Равенсбрюке. Для этого в концентрационном лагере были изменены функции молодежного лагеря Укермарк, а также начала работать газовая камера.

Молодежный лагерь Укермарк, располагавшийся неподалеку от Равенсбрюка, начал функционировать с июня 1942 г.[309] Именно туда, якобы «на перевоспитание», направлялись девушки, совершившие с точки зрения нацистского законодательства различные проступки. Это мог быть отказ от участия в Союзе немецких девушек, отсутствие работы, проституция, бродяжничество, связь с мужчинами-иностранцами.

Комендант Равенсбрюка являлся начальником Укермарка, но непосредственное управление лагерем осуществляла чиновница, подчинявшаяся отделу уголовной полиции Главного управления имперской безопасности. В ее ведение входило не только сообщение всех наиболее важных вопросов жизни лагеря коменданту, но и надзор, обучение как женского персонала лагеря, так и своих «питомцев»[310]. В структуре руководства имелись также должности воспитательниц, выполнявших функции, схожие с обязанностями надзирательниц Равенсбрюка.

Несмотря на то что Укермарк обозначался нацистами как центр по перевоспитанию, он, по мнению известного немецкого исследователя национал-социализма В. Бенца, приближался по своей сути к концентрационному лагерю для молодежи[311]. Повседневная жизнь в нем была строго регламентирована и направлена якобы на привитие девушкам таких качеств, как дисциплина, порядок, усердие. Для достижения поставленных целей применялись избиения, лишение пищи, запрет на общение, направление в бункер Равенсбрюка[312]. Помимо жестокого обращения одним из главных средств по перевоспитанию заключенных являлась принудительная многочасовая трудовая деятельность на различных предприятиях, сотрудничавших с Равенсбрюком, а также в сельском хозяйстве.

Общее число девушек, находившихся в Укермарке с июня 1942 по конец 1944 г., составляло около 1100 человек[313]. Они размещались в 15 бараках, каждый из которых был огорожен колючей проволокой. Начиная с 1944 г. распределение заключенных по баракам осуществлялось в соответствии с трехступенчатой системой, ориентированной на исследования, проходившие в лагере под руководством Криминально-биологического института Роберта Риттера[314]. Это означало, что узницы делились нацистами на три группы и размещались в различных бараках. К первой группе относились женщины, подлежавшие с точки зрения нацистов так называемому «перевоспитанию» с возможностью последующего возвращения в «народное сообщество». Они получали маркировку «E»[315]. Заключенных второй группы – «D»[316] – нацисты считали потенциально опасными, а посему направляли их в дальнейшем из Укермарка в концентрационные лагеря. И наконец, существовала еще одна категория узниц, обозначавшаяся литерой «F»[317], судьба которой не была определена. Нацисты могли как освободить представительниц этой группы, так и депортировать в концентрационный лагерь[318]. Условия существования в бараках существенно различались и зависели от маркировки. Итогом этих исследований Р. Риттера стало то, что в конце 1944 г. 58 девушек были отпущены для ведения домашнего хозяйства, 80 отправлены к их родителям, 22 в учреждения опеки и лечебницы, 71 в концентрационный лагерь[319].