Равника

Любой жаждущий мести мироходец, который вздумает добраться до Боласа в его темнице, может случайно выпустить его. Вся Мультивселенная должна считать Боласа мёртвым, хотя мы с тобой оба знаем, что убивать его — слишком большой риск.

Я этого не знаю.

В глубине души, знаешь. У Боласа есть запасной план на каждый случай. Смерть не останавливала его прежде; не остановит и сейчас. Но заточение? Болас никогда не представлял для себя подобной участи, и потому не будет к ней готов.

И Джейс сделал всё так, как сказал ему Угинь. С помощью заклятья невидимости он скрыл появление Угиня и его нападение на брата — одновременно сотворив иллюзию Боласа, рассыпающегося в прах на глазах у всей Равники.

Опасаясь того, что Лилиана может раскусить его обман, он постарался как можно точнее изобразить мысленный голос Боласа и прокричал предсмертный вопль дракона прямо в её сознание. При этом он коснулся её мыслей и понял, каким сильным ударом стало для неё самопожертвование Гидеона, даже несмотря на её победу над драконом. Джейс попытался поговорить с ней от собственного имени, но она взмолилась, чтобы он оставил её в покое.

К этому времени невидимый Угинь сумел оглушить невидимого и ослабевшего Боласа. Дракон-Дух сделал своё дело, и Джейс телепатически связался с Сахили Рай, распорядившись отключить Бессмертное Солнце. Та не стала обсуждать приказ.

Истощённый физически, умственно и морально, Джейс опустился на растрескавшуюся брусчатку площади рядом с плачущей Чандрой и Ниссой — в то время как сначала два дракона, а затем и Лилиана Весс покинули мир.

Теперь же Джейс шёл рядом с Чандрой и Ниссой, которые несли доспехи Гидеона Джуры, оплакивая человека, пожертвовавшего всем ради победы над Боласом. И с каждым шагом Джейс Белерен ощущал себя последним лжецом.

КОДА

Глава LXIX Два Дракона

Дракон-Дух и его брат-дракон молча смотрели друг на друга.

Второй имел жалкий вид. Хотя он был укутан крыльями своего брата-близнеца, путешествие из Равники сквозь Слепую Вечность буквально ослепило лишённого Искры дракона и сожгло чешую на его шкуре. Ему потребовались недели, чтобы прийти в сознание, месяцы, чтобы поправиться. Даже сейчас его зрение оставалось размытым и близоруким. Сгорбившись на земле, он выглядел… да, поверженным.

Вдобавок его не покидало ощущение, что он чего-то лишился. Разумеется, своей Искры, но не только её. Испепеляя оппонента взглядом, он отогнал от себя эту мысль.

— Мне казалось, я убил тебя, — пробубнил он.

Дракон-Дух пожал плечами. — Времена меняются. Особенно в Таркире, где я погиб. Тебе следует с этим смириться.

— А тебе следует смириться с тем, что через пару минут я просто убью тебя снова.

— Как только переведёшь дух?

— Именно так.

— Сомневаюсь, брат. Взгляни на себя, отягощённого грузом смертности. Тебе не хватит сил, чтобы убить меня, ни через пару минут, ни через пару тысячелетий. И тебе уже не хватит жизни, чтобы продержаться дольше. Ведь у тебя больше нет Искры.

— Значит, я заберу твою.

— Не выйдет. Ни силой, ни коварством. Даже за миллион жизней, тем более что количество оставшихся у тебя жизней теперь ограничено ровно одной.

— Напрасно думаешь, что сможешь сдержать меня. Я ЕСТЬ...

— Я знаю, кто ты есть, брат. И никогда не забуду об этом.

— Ах ты надменный болван...

Дракон-Дух усмехнулся. — Это я-то надменный болван? Ты уверен? Загляни-ка в озеро Становления.

Смертный дракон машинально подчинился.

— Косой, встречай кривого, — сказал Дракон-Дух.

Его брат-дракон рассвирепел. — Это моё Медитационное Царство, — прошипел он. — Моё средоточие силы.

— Больше нет. Ты забываешь, что изначально это было моё царство. И оно по-прежнему любит меня больше. Предпочитает меня. Оглянись-ка хорошенько вокруг; ты всё поймёшь.

Хотя смертный дракон желал казаться непокорным, он, вопреки своей воле, устремил взгляд к горизонту. Первое, что он заметил, даже с его мутным зрением — с момента его последнего визита сюда это место полностью сменило цветовую гамму. Теперь оно имело явственный голубой оттенок, бывший визитной карточкой его близнеца. Хуже того, огромные рога вдалеке выгибались навстречу друг другу, — как у него, — но затем сразу же разлетались в стороны, как у его брата. Отныне Царство было отмечено клеймом Дракона-Духа. Ещё одна потеря.

Несколько сконфуженный, смертный дракон помотал головой. — Это невозможно.

— «Это» — только начало.

— Нет. Как? Я требую ответа!

— Ты сейчас не в том положении, чтобы чего-то требовать. И всё-таки...

— Мой план был безупречен!