Равника

Несмотря на все различия, женщины явно были подругами. Пытаясь оценить ситуацию, они обменялись удивлёнными взглядами, но продолжили стоять, ничего не делая — видимо, не знали, чью сторону им выбрать. Тейо более-менее ответил на их немой вопрос, подставив щит под топор вечного, который угрожал раскроить череп госпоже Рай.

— Спасибо, — сказала она.

— Да, прими благодарность, — вторила ей Уатли.

Я видела достаточно, поэтому пронеслась мимо них, чтобы присоединиться к сражению. Я успела убить одного вечного, когда передо мной возникла уже третья мироходка. Эта, похоже, была в курсе дела, поэтому немедленно вступила в битву, применив магию, чтобы взять под контроль одно из страшилищ и натравить его на остальных. У неё были длинные светлые волосы, бело-голубой плащ с капюшоном и длинный крючковатый посох. Она сообщила госпоже Киоре, что её зовут госпожа Касмина, или Касмири, или Касмагорика, или как-то так (ну ладно, это точно была не «Касмагорика»).

Но к тому времени даже мне было сложно запомнить все их имена.

Вскоре я потеряла её из виду, но её очарованный вечный успел нанести приличный урон, пока она была с нами.

Как и госпожа Уатли, которая весьма недурно справлялась с убийством страшилищ.

А крошечная блестящая золотая колибри, выпущенная госпожой Сахили, на полной скорости врезалась в лоб вечному, прошила его голову насквозь и вылетела из затылка. Вечный споткнулся и упал. Мне захотелось поймать и оставить себе такую полезную блестяшку, но птичка и не думала останавливаться. Она проделала то же самое ещё с одним вечным, а затем ещё с одним.

Но не обошлось и без плохих новостей. Бедняга Бомбоп слишком сильно оторвался от остальных. Хотя он успел размозжить пять или шесть лазотеповых черепов своим каменным молотом, в конце концов вечные облепили его со всех сторон, повалили на землю и пронзили примерно тридцать раз, пока хоть кто-нибудь из нас успел прийти ему на помощь.

Была ещё шаманка симиков, — я так и не узнала её имени, — которая слишком долго творила очередное заклинание, и в результате была обезглавлена. Перед смертью упавшая голова успела произнести несколько последних слов, и убившая её страшила взорвалась, забрызгав всё вокруг жижей вперемешку с лазотепом.

Что поделать? Случаются и неудачи, знаете ли.

Довольно скоро битва подошла к концу. Мы победили, не оставив в живых — или в немёртвых — ни единого вечного.

Наша маленькая стая остановилась, чтобы перевести дух — а потом этот дух захватило от далёкого, но оглушительного ТРЕСКА! Все мы повернулись на звук, и с вершины нашего потом и кровью отвоёванного холма мы хорошо разглядели четвёрку огромных вечных, грозно нависших над площадью Десятого района.

Тяжело сглотнув, я пробормотала: — Ух ты. Какие большие.

Госпожа Самут выругалась.

— Что они такое? — спросила госпожа Кайя.

— Они были нашими богами, — с горечью ответила госпожа Самут. — Но Болас убил их, или приказал их убить. Теперь они принадлежат ему. Его Вечные боги.

А, ну конечно. Только этого нам сегодня и не хватало. Вечных БОГОВ.

Мы молча наблюдали за тем, как четверо Богов-страшилищ разрывали на части нечто, сильно смахивающее на Виту-Гази. Это было странно и жутко сразу по многим причинам, и не в последнюю очередь потому, что я никак не могла понять, каким образом Мировому древу вообще удалось дойти до площади из селезнийских земель.

Мне снова захотелось расплакаться.

А потом мне захотелось хорошенько врезать Тупице Домри, который радостно воскликнул: — Юхху! Нет, вы видали? Да они же отметелили Виту-Гази! Крокт подери, они преподали этим селезнийским слюнтяям неплохой урок!

Двое или трое из его парней кивнули и одобрительно хмыкнули. Остальные таращились на него, не веря своим ушам.

— Груулы, мы выбрали не ту сторону! — продолжил он. — Этот дракон умеет отрываться на полную катушку! Он сотрёт в порошок гильдии! Сотрёт в порошок всю Равнику! Разве не этого мы всегда хотели? Когда гильдии падут, воцарится хаос, а когда воцарится хаос, главными будут груулы! Сечёте, что говорю? Мы теперь за дракона!

Подавив в себе желание ткнуть Тупицу Домри кинжалом в глаз, я стала смотреть, что же сделает мой отец. Ган Шокта не разочаровал. Помедлив, он сказал, сердито глядя исподлобья: — Рейд, ты правда станешь служить такому хозяину?

— Не служить, братан. Помогать.

— Ты не видишь разницы, мальчик. Ты не вождь. Ты ведомый. Я возвращаюсь к Борборигмосу.

Тупица Домри, казалось, опешил. Угрюмо взглянув на него сверху вниз, Ган Шокта развернулся и зашагал прочь. Я смотрела ему вслед, и меня распирало чувство груулской гордости.

Что ж, сегодня у меня был, типа, очень груулский день.

Тейо посмотрел на меня. До меня дошло, что его удивляет, почему Ган Шокта не обращает внимания на свою дочь. Я пожала плечами. Тейо — славный парень, но он вообще не понимал моих семейных обстоятельств.