Равноденствие

– Ррррр! И откуда это в тебе, благородный мой? Начинаешь мне нравиться. Признаться, я вообще ставила на то, что ты не успеешь всё провернуть, пока я им зубы заговариваю. Нет, я время, конечно, как могла тянула. Особенно мне понравилось, как Рикмас за нами следил из-за карты Витании, а мы с Вальдингом делали вид, будто не знаем, что он там. Так весело! С тобой, я смотрю, вообще что ни день, то приключение. Что дальше делать будем?

Я галантно предложил девушке руку, а когда она, смущённо потупив глазки, ухватилась за неё, вздёрнул с кровати и мягко направил в сторону выхода:

– Мы ничего не будем делать. Делать буду я. Твоё положение и так весьма шатко. Как считаешь, что сделает с тобой советник, если поймает на краже его собственности?

– Тут и думать нечего: отправит в Круг, в подвалы. Лишит магии, как и всех остальных, – Брианна растопырила руки и ноги, не желая пролезать в проход, и полным торжественности голосом закончила: – Именно поэтому я бегу вместе с тобой.

От неожиданности я перестал пытаться выпихнуть упрямую девчонку из комнаты. Наконец взял себя в руки и выдал твёрдое «нет».

– Нет? – уточнила Брианна.

– Нет.

– То есть, нет?

– Ты прекрасно знаешь, насколько всё это опасно. Сейчас твоя жизнь не так плоха, как может показаться…

– Да пошёл ты! – она с силой наступила мне на ногу и гордо вышла из комнаты сама. Ещё и обиделась?! Нет, всё-таки они все ненормальные.

И только я решил, что отделался малой кровью и показушной обидой…

– Помогите! – завизжала Брианна из коридора. – Спасите!

– Ты что делаешь?! – схватить бы сейчас за волосы, да приложить хорошенько о стену!

– Спасите! – и тут же тише добавила. – Не идём на дело вместе, значит не идёшь вообще. А-а-а-а-а!

В замке служило удивительно мало людей: пара десятков горничных и лакеев, пяток конюших и садовников. Но глупо было бы надеяться, что на всём этаже нет ни одного стражника.

С топотом и грохотом, ломая и роняя столь же бесценные, сколь и уродливые статуэтки, они прибежали почти сразу.

Чтобы увидеть страстно целующуюся парочку.

– Я уже передумала! – заявила Брианна, отрываясь от меня. – Долго шли, теперь можно уже не спасать. Валите отсюда!

– А я всегда говорил, что с бабами надо пожёстче! – заявил один, тощий и с плешивыми усами.

– Молодец, парень, – поддержал его второй. – Эта ведьма у нас уже в печёнках сидит. Ты её того, в общем, покажи за нас всех!

Дождавшись, пока сально хихикающая парочка скроется за поворотом Бри приподняла брови, многозначительно кивая на мои штаны:

– Ну показывай за них за всех, раз уж подвязался.

Я демонстративно вытерся рукавом. С этими ведьмами никаких манер не напасёшься:

– Змея ты.

– Ага, подколодная. Но целоваться, между прочим, ты полез, – чтобы не отставать, ведьма сделала то же самое. Ещё и не поленилась выудить из рукава мятый замызганный платочек и неспешно промокнуть губы.

Я всячески старался побороть желание придушить ведьму подушкой и сказать, что это она сама, осознав трагичность своего положения. Как можно спокойнее произнёс:

– Ты пыталась меня выдать со всеми потрохами. Прошу прощения, но это оказался самый доступный способ отвлечь внимание. Мне жаль. Этого больше не повторится.

– А теперь ты угрожаешь? Смотри, я ведь и оскорбиться могу. И закричать. Снова!

– Шантаж?

– Он, родимый! Либо берёшь меня с собой, либо и сам никуда не идёшь. Друзья ведь именно так поступают!

– Ставят в безвыходное положение?

– Ставят и поддерживают в нём. Сколько у нас там ещё до ночи? Можем пока в ладушки поиграть. Или у тебя есть более интересные предложения? – с придыханием закончила она.

– За что он так ненавидит ведьм?

Красться Брианна либо не умела, либо не желала. Да и глупо делать вид, что мы не идём по пустынным коридорам, не тревожим притаившуюся в углах паутину: слуг здесь, может, и не хватало, а вот соглядатых в достатке. Наученный горьким примером отца, Вальдинг предпочитал потратиться на шпионов, но не пропустить назревающую под носом революцию или измену. Поэтому мы шли не таясь, зная, что нас всё равно видят. Старались лишь не вызывать подозрений: прогуливается припозднившаяся парочка, провожает кавалер даму в покои, делая вид, что ничто непотребное их не связывает, а он лишь оказывает леди услугу.

– Мало ли, – пожала она плечами. – Может у него во время восстания любимая тётушка трагически погибла, а он скорбит. Тебе не всё равно?

Двери казались совершенно одинаковыми: одна, вторая, третья… С вечера пробираться здесь было ещё сложнее, ориентируясь исключительно по словам Бри, и сейчас меня начали терзать смутные сомнения, что я всё-таки нашёл не ту спальню и вылил снотворное не на ту подушку.

– Вообще-то мне плевать на них обоих. На короля, его советника и, что уж там, на всю Витанию. Я всего лишь хотел спасти сестру, а вляпался… в это, – я кивнул на стены, ещё хранящие следы нерешительных попыток стереть пыль. Пронырливая служанка, видимо, протерев тряпкой разок-другой, пришла к выводу, что мыть придётся всё, потому как иначе будет выглядеть неравномерно и, дабы не нарушать целостность картины, решила не заниматься уборкой вовсе.