Равноденствие

Чужие эмоции накрыли с головой, утащили во мглу, как голодные рыбы.

– Как больно…

– Холодно…

– Одиноко…

– Пожалуйста, не оставляй меня! Мне нужна капля! Всего одна капля, прошу!

– Не забирайте её! Она всё, что у меня есть!

– Верните, верните, верните…

– Нет!

Чужие голоса. Голоса, полные горя и безысходности. Кричащие, умоляющие, умирающие и просящие о смерти женщины.

Ведьмы.

Те, у кого забрали магию.

Те, у кого отобрали часть души.

Камни никогда не защищали своих владельцев от заклинаний – они впитывали их, забирали то, что витало в воздухе, что струной натягивалось между двумя людьми. И если камень окажется крепким и будет рядом с ведьмой достаточно долго…

– Лучше убейте меня!

– Я не могу так больше!

– Просто отпустите!

– Мамочка!

– Великая Мать!

И один-единственный знакомый голос:

– Белен…

Холодно. Как же холодно. И одно имя, солнечным жаром охватившее сердце, давшее сил оттолкнуть руку от связки пожирающих силы камней.

– Вирке!

– Дурень!

– Что?

Брианна волоком тащила меня к дверям, помогая себе такими постыдными словами, которые, ручаюсь, во дворце не произносили со времён Первого Магического восстания.

– Тебе жизнь не мила? Вставай, вставай, дурень! Бежим, пока на крик никто не сбежался!

– Я кричал?

– Я бы тоже кричала! Камни как огнём загорелись!

Ладонь нестерпимо саднила, обещая, что розоватый ожог от таинственного артефакта скоро превратится в шрам. Я дёрнулся, вырываясь одновременно из рук помощницы и из оков чужой боли:

– Их надо снять. Без камней я не уйду. Они помогут мне найти Вирке!

– Не терпится сдохнуть? – разозлилась Брианна. – Давай, иди! Бегом! Только птичку во второй раз не проведёшь. Вон она, дожидается. Ты ей явно понравился! А я тогда пойду и расскажу твоей сестричке, что ты сдох идиотом.

Я устало уронил голову на пол и снизу-вверх уставился на ведьму:

– Что значит «пойдёшь»? Бри, у тебя есть поисковик?

– Ну я же умная девочка. Я подсунула и свои камешки тоже, когда Круг накладывал заклинания, – ведьма растопырила пальцы, унизанные перстнями. Перстнями, полными сверкающей камней.

– Так почему ты мне сразу не сказала?!

– Потому что понадеялась, что ты сможешь удержать Источник и отнять его у Рикмаса! Я вот точно не смогу. Но ты ж у нас, – она кинула настороженный взгляд на так и не проснувшегося советника, но всё равно не решилась произнести вслух: – Короче необычный и вообще симпапулька. Ну как сработало б? Не сработало. Грустненько, конечно, но жить будем. Кстати, если мы действительно надеемся жить, не мешало бы рвать когти.

Пробираясь сырыми потайными ходами замка, замирая при каждом шорохе и чудом успевая свернуть за угол мгновением раньше, чем встретиться с куда более ответственными, чем стражи у всех на виду, охранниками, я успевал думать только об одном:

– Брианна, ты когда-нибудь перестанешь мне врать?

– Ни-ког-да! – искренне пообещала ведьма.

Глава 11. Не доставай ближнего своего

– За твои злодеяния, за чёрное нутро, за попытку истребить деревню и, самое главное, за гибель любимца нашего селения, приносящего уж третье лето удачу, приговариваем тебя, ведьминское отродье, к смерти через сожжение!

Мужик утёр рукавом измаранный сажей нос, бочком подступил поближе и приготовился бросить факел на ворох хвороста, вязанку коего не пожалели притащить из каждого дома, дабы полюбоваться на редкое представление.

Ветер пробежался по головам пришедших поглазеть людей, сорвал с одного шапку и отнёс прямо к столбу, к ногам привязанной женщины, выглядящей ошарашенной, возмущённой, злящейся, но никак не испуганной. Мужик двинулся было вернуть пропажу, пока старательно сложенный ровными рядами сухостой не загорелся, но взглянул в лицо приговорённой и почему-то передумал. Шапка, конечно, любимая, специально по случаю надёванная, но всё ж таки близко к ведьме подходить не след: народ зря волновать, бабу перед смертью напрасно обнадёживать, да и просто боязно.

Ведьма подняла взгляд от убора, нашла его прежнего владельца и ухмыльнулась краем рта.

– Чего лыбишься, поганая? – раздосадованно топнул читавший приговор. – Уж смерть твоя близка! Лучше б молитву Богине вознесла, попросила б её очистить тебя от мерзости да перевоплотить в следующей жизни в безвинного лягушонка!

– Лягушонка, говоришь? Можно и в лягушонка. Запомни, слабый человечишко, мои слова, – зыркнула ведьма, не иначе как без костра огнём обжигая. – Запомни и пусть они терзают тебя в ночных кошмарах! Отныне ты и вся ваша деревня прокляты! Каждый из вас, кто хоть раз скажет худое слово вслед соседке или по неуклюжести опустив молоток на палец, каждый, кто подумает зло, кто возьмёт чужое или пожелает, тем паче причинит кому-то боль, хоть кошке или воробью, сию же секунду обратится лягушонком! Да будет так!