Равноденствия. Новая мистическая волна

Ты, узревший Бога в собственной Душе, вырвавший из неё вековой росток зла, не забывай, что даже за шаг до вершины ещё можно сорваться вниз…

Все, что были до тебя, все, что пришли после, канули куда-то. Ищи — и не найдёшь. Только твои печальные, колдовские глаза, Адепт, опрокинутые в потаённые глубины моей памяти, только они знают, как я люблю тебя…

Внутренний факел вспыхивает и снова меркнет. За ювелирной отточенностью формы проглядывает пугающая пустота смысла. Мы течём во времени, как реки. Время — наша единственная ось координат. Пространства не существует. Есть только бесконечно длинный белый коридор.

…Но как же я всё-таки хочу тебя! Даже пальцы дрожат, когда подношу к губам сигарету. Липкий приторный дым наполняет легкие. Я так и не научилась курить. Да и зачем все это? К чему глупые фрейдистские символы. Они не заменят живого тела. Тёплого тела рядом.

Мрак всё реже. Поворот. Ещё поворот.

Вспыхнула мысль: неужели мы всё ещё так безумно близки? И тошнотворные совокупления с нелюбимыми существами в холодных постелях не стёрли священного клейма предопределённости на наших судьбах? Неужели ничего этого не было, мы расстались только вчера и мое тело знало тебя одного… Нет, не было ничего, даже этого, — только сон…

Свет всё ярче. Твои шаги, позади, кажутся мне эхом собственного «Я». Только бы не дрогнул голос, когда придётся заговорить. Только бы в глазах не отразилась Любовь. Не хочу, чтобы ты знал, что я тебя…

— Любишь! — раздался шёпот у самого уха.

«Померещилось», — подумала я. Но сознание отметило, что голос всё тот же, бархатный, властный, нежный.

— Нет!!!

— Да, — снова голос как будто выплыл из ниоткуда.

— Нет, — почти простонала, пытаясь подавить снова вспыхнувшее желание. — Уходи!

Но горячая рука властно легла на плечо. Словно ударило током. Вспомнилось первое прикосновение. Много лет назад. Когда между нашими ладонями вспыхнуло пламя, и мир, закачавшись, на миг утратил очертания.

Шаг. Ещё. Неужели — День? Неужели — конец Коридора? Не верилось.

Как через хобот подзорной трубы, вдали, там, где почти смыкались гладкие плоскости стен, просвечивало голубое небо сквозь паутину решетчатой тюремной двери. Как я и предполагала, Коридор обрывался… Бесконечностью.

Подбежала, впилась руками в мерзлые прутья, попыталась сорвать с петель. Дверь не поддалась.

Посмотрела вниз, — но и внизу, как и сверху, было только небо, разрежённая синяя пустота. И ни единого облачка… Ужасающе длинный Коридор, свернувшийся гигантскими спиралями, висел прямо в воздухе. Лишь где-то бесконечно далеко внизу чёрно-зелёной точкой маячила Земля, — всё, что от неё осталось.

О, ученик! Сейчас ты уже знаешь, куда ведёт Путь — он ведёт в Никуда. Теперь ты, крошечная частица Абсолюта, соединишься с Творцом. Ты искал Освобождения? Вот оно, Освобождение! Отныне ты не принадлежишь Земле, ибо где — Земля, чтобы ей принадлежать? Осталось сделать только шаг в небо, и ты сольёшься с безвременным Бытием. Подожди. Подумай. Вспомни весь пройденный тобой Путь и оставь его позади. И лишь тогда смело ступай в Неизведанное. Дверь на замке только для сомневающихся. Стучащему — да откроется…

Сначала был шок. Только и всего? Так просто… И страх исчез. Подумала: «Я столько лет боялась оглянуться, но теперь, когда терять больше нечего…»

Ответом был взгляд смеющихся янтарно-карих глаз. Внутри что-то словно оборвалось, и я упала перед тобой на колени. Ты тоже упал на колени и прошептал: «Прости!» Но этого я почти не услышала. Я обвила твою шею руками, нашла губами горячие обветренные губы, и… мир исчез.

Я чувствовала только тебя. Ощущала, как знакомые сильные руки срывают с тела остатки одежд, как, повинуясь непреодолимому желанию, мы снова становимся одним существом.

Мир катился к чёрту. Все преграды рушились, как карточные домики. Слова исчезли, чтобы никогда больше не появиться.

Мы отдавались друг другу прямо на холодном каменном полу. Я жаждала только одного — сильнее слиться с тобой, так, чтобы уже нельзя было разделить, так, чтобы потерять личность.

Сознание таяло. Оставалась только Любовь. Она раскалялась, расширялась до размеров Вселенной, она превращалась в звук, в вибрацию энергии в двух содрогающихся телах. И в тот момент, когда ты стал мной, а я — тобой, когда твоё имя и моё обратились в единый возглас и наслаждение стало нестерпимым, я спросила: «Пойдём?» — и ты ответил: «Пошли!» Я толкнула дверь. Решетка скрипнула и поддалась…