Равновесие крови

Если бы взглядом можно было убить, то Никлос, который не любил, когда ему пытались навязать чужую волю, давно был бы мертв. Он ненавидел, когда под притворством прячут алчность и меркантильные желания.

Сразу после отлета Артана кэрр Адегельский возник перед королем с просьбой передать девицу Селесту под его опеку наравне с сестрой. Старик привел сто и один довод в свою пользу, начиная с бедности семейства Винцель и заканчивая сходством серебряного и белого цветов. Король был вынужден резко осадить главу дома и отправить его заниматься внутрисемейными разборками. Алиста Винцель в открытую ругалась с дочерью, полностью забыв о дворянской сдержанности. А в стороне по той же причине кузены готовы были вцепиться друг другу в глотки.

Именно это вынудило Никлоса использовать нориус, чтобы прекратить назревающую потасовку. И именно это окончательно испортило ему настроение.

Так что появление в приемной Флаксы стало лишь очередной черной тучкой в темном водовороте королевских мыслей. Босая миниатюрная девушка с полупрозрачными волосами, в легкой серебристой тунике ступала по ковру, оставляя за собой мокрые разводы и внося в помещение ощущение стылости. Шелки не считала нужным сдерживаться. Предыдущая Верховная лучше подстраивалась под традиции живых, но эта была не такой.

Флакса стала шелки более ста лет назад, но подводные годы совсем не изменили утопленницу. Ее живо интересовало происходящее на земле, поэтому она была выбрана следующей Верховной. Шелки нужен был предводитель. Та, что ведет их за собой.

В далеком прошлом на них охотились и безжалостно истребляли как подводники, так и земные. За то, кем они являются. Утопленницы. Девушки, сбежавшие из семей от боли и страха. Те, кому причинили такие невыносимые страдания, что они бросились в воду, а там их нашли шелки и избавили от мучений, подарив новое существование и стерев память о прежней жизни.

Их единственная треба – плоть и кровь. Они с удовольствием питались морскими животными, но их истинной страстью были земные мужчины. В своей жажде они забирались далеко на сушу, порой истребляя целые деревни и оставляя в живых только женщин. За это их и ненавидели.

Никлос в точности знал, как именно его далекому предку удалось усмирить воинственных существ. Он считал заключенную сделку огромной ошибкой, но ничего нельзя было исправить, так что теперь шелки охраняли морские и речные пути, уничтожая пиратов и морских чудовищ, что раздражало Подводное королевство. Им не нравилось, что шелки продолжают охотиться на акул и косаток, так как это якобы нарушало естественный баланс.

Этот конфликт не перерастал в бойню только из-за силы Каргатов. Нориус – грозное оружие, и подводники не решались выступать против. Пока не решались.

– Ваше Великолепное Величество! Ну что за прекрасный день! Слышала, нас посетило чудо! Из куколки выбралась белоснежная бабочка, – голосок Флаксы под стать внешности, тонкий и звонкий. Ее округлые глаза полны беспросветной блестящей черноты, лицо белое до серости, а под бескровными губами скрывался рот, полный острых акульих зубов. Она выглядела прекрасной и ужасающей одновременно. С холодной до мокроты кожей, длинными пальцами, увенчанными острыми когтями, жабрами, скрывающимися под выпуклой шеей, прикрытыми длинными, тонкими, как паутинка, волосами, способными оглушить жертву, как это делают медузы щупальцами.

Шелки беззвучно прошла по комнате, замерла перед королем в быстром реверансе, а затем опустилась на один из диванчиков, расположенных вдоль стен.

Дворец Нимфеум был специально построен для приема подводных жителей и состоял из двух частей. Первая – человеческая со всеми атрибутами классического дворца, а вторая находилась под водой и была спроектирована русалками.

Официально у подводников не было посольства на территории Каргатского королевства, так как они считали, что все моря и океаны принадлежат им. Неофициально – Нимфеум являлся именно таким посольством.

– Тебя хорошо приняли? – Никлос проигнорировал легкую иронию в голосе Верховной.

Он отставил пустую тарелку и переместился на диван рядом с ней. Нориус растекся вокруг короля и спустился к ногам шелки. С этим король тоже ничего не мог поделать. Раньше он пытался контролировать тьму, отводя ее от утопленниц, но они слишком нравились нориусу, так что приказы быстро переставали действовать, а он возвращался к шелки, ластясь, как мартовский кот.

– Более чем, – почти пропела Флакса, осторожно поглаживая прильнувшую к груди тьму. – А вот вы в дурном расположении духа. Не понравился рыбий сюрприз? А ведь подводники скоро явятся. Погода портится. И они будут говорить о ней.

– Что ты об этом знаешь?

Девушка покрутила головой, закатив глаза и уставившись в потолок. Облизнула губы, почесала нос, явно испытывая на прочность королевское терпение.