Равновесие Парето

Шофер стоял спиной к нам в конце коридора, в проеме комнатной двери. Растрепанный, с разбитой в кровь левой рукой, в грязной тельняшке и линялых синих тянучках, он остервенело тыкал перед собой чадящим факелом.

— Илья! — закричал я.

Илья бросил быстрый взгляд через плечо, выставив в сторону руку, начал отступать спиной в нашу сторону. Вот показался кончик горящей ножки, от которой летели хлопья копоти. И тут я охнул — из комнаты, вслед за шофером, выступило существо, очень похожее на то, что я встретил по дороге с кладбища. Черное, с расплывающимися формами, с длинными, похожими на лохмотья, концами, свисающими с плеч и рук. Будто ожившая клякса, лишь издали похожая на человека.

Илья махал перед собой факелом, и чудовище будто расслаивалось, становилось зыбким, почти прозрачным. Но стоило огню уйти в сторону, как вновь возвращалась чернота и плотность.

— На улицу! — хрипло заорал Илья, бросая факел в черную фигуру. Карчевский, на секунду до этого застывший столбом, качнулся вперед всем телом, схватил пятившегося шофера за низ тельняшки, рванул на себя, сгреб в охапку. Горящая ножка огненным колесом пронеслась по коридору, отбрасывая багровые всполохи на стены, врезалась в мерцающую фигуру.

Я видел это через плечо несущегося на меня геолога, который тащил за собой матерящегося шофера. Прежде, чем Карчевский волной закрыл от меня обзор, я успел заметить, как самодельный факел пролетел сквозь чудовище, которое к моменту столкновения с огнем стало почти прозрачным, а потом и вовсе исчезло.

«Как тень под солнцем», — пришло в голову.

Я пробежал лестничный пролет, ухватился за перила, поворачиваясь. И заметил, как бегущий за мной Карчевский вдруг начал клониться вперед, а Илья, которого геолог держал за предплечье, неестественно подался всем телом назад.

— Зараза! — проревел Олег, крепче хватаясь за руку шофера. С другой стороны, почти незаметное на фоне дверного проема, проявилось черное чудовище, которое схватило худые лодыжки Ильи. Водитель начал отбрыкиваться, в стороны полетели тапки, оголяя длинные ступни. Но тень неумолимо тащила его на себя, задирая ноги выше и выше, отрывая их от ступенек.

Карчевский не собирался сдаваться. Он ухватился своими лапищами за плечи Ильи, сжав зубы, тащил его прочь от квартиры. Было видно, что дается это тяжело.

Борьба длилась долю секунды, наконец Илья заорал, извиваясь всем телом, когда его, как полотенце, растянуло над полом.

— Помоги! — прохрипел Олег.

Только тут я очнулся от оцепенения, бросился назад по лестнице. Подбежал, ухватился за предплечье шофера, которое показалось мне каменным от напряжения. Встретился глазами с безумным взглядом Ильи, рванул руку.

Сопротивления будто и не было. Мы с Карчевским от неожиданности полетели назад, чудом не упав. Протащили обвисшего Илью за собой. Не сговариваясь, так же помчались вниз, спиной вперед, не давая шоферу времени подняться, прыгая через ступени, сбивая локти о металлические прутья перил…

За нами, неторопливо, но с пугающим неотвратимостью, двигались бесформенные, лохматые черные чудовища, появляющиеся по одному из квартиры.

Олег спиной врезался в подъездную дверь, которая, жалобно скрипнув выгнувшимися петлями, распахнулась. Я стукнулся плечом о косяк, но Илью не выпустил. По глазам ударил показавшийся ярким дневной свет. Шаг другой — и вот мы втроем заваливаемся на землю, выпав из подъезда.

Когда я поднял голову над высокой травой, в которую мы приземлились, то дома и улицы Солнечной уже не было. Мы оказались где-то на пустыре, а рядом уходила ввысь стена гор. Город вовремя перетасовал пространство.

Не успел я подняться на ноги, как Илья вырвался из цепких объятий геолога и с гортанным криком запрыгал на месте, потрясая худыми кулаками.

— Я вас еще достану, уроды! — заорал он в сторону виднеющихся вдали городских окраин. — Я вас выбелю и высушу, твари поганые!

Тяжело поднялся Карчевский, потирая ушибленный локоть.

— Кончай юродствовать, они тебя не слышат, — буркнул Олег шоферу. Но тот был так возбужден, так занят угрозами, что не слышал ничего. Илья возбужденно сновал туда-сюда, фыркая и чертыхаясь. В своей вытянутой тельняшке, с торчащими дыбом волосами и злыми глазами, сейчас он был похож на разъяренного кота.

Я смотрел на уходящую ввысь каменную стену. Я сделал несколько шагов к ней, задрав голову. Я впервые был настолько близок к окружающему город барьеру.

Серая, с прожилками красного стена. Уходящая прямо от земли круто вверх неприступная преграда, с выпуклыми островками, поросшими редкими стелющимися кустами. Гладкая, неприступная, холодная. Я почувствовал себя букашкой в присутствии великана.

Гора простиралась вверх и я не могу разглядеть вершину. Серая стена на сером фоне неба, неровный край колодца, в который я умудрился попасть.

Мне вспомнился образ, увиденный мною из вертолета Шишова. Старый забытый котел с отбитыми боками.

А я лишь беспомощный жук, упавший внутрь.