Раз, два, пряжка держится едва… Печальный кипарис. Зло под солнцем. Икс или игрек?

— Еще бы! Само собой, красные, ну и наши беспокойные друзья-чернорубашечники[23]. Ведь именно Блант и его единомышленники твердо поддерживают нынешнее правительство — сильная группа финансистов, членов консервативной партии. Ну и сами понимаете: если здесь есть хоть намек на то, что утренний инцидент затрагивает Бланта, от нас потребуют досконального расследования.

Пуаро кивнул.

— В общем, так я и думал. У меня на это нюх, — он выразительно помахал руками, — будто что-то меня подталкивает. Собственно, жертвой был… должен был стать Алистер Блант. А может, это только начало… начало какой-то игры? Я чувствую… чувствую, — он потянул носом воздух, — тут пахнет большими деньгами!

— А вы, однако, порядком самонадеянны!

— Я только хочу сказать, что се pauvre[24] Морлей всего лишь пешка в этой игре. Может, он что-нибудь знал… может, что-нибудь сообщил Бланту… или собирался сообщить, а кто-то этого опасался…

В комнату вошла Глэдис Невилл, и Пуаро замолчал.

— Мистер Райли занят — удаляет зуб, — сказала она. — Освободится минут через десять. Вас это устроит?

Инспектор Джепп сказал, что вполне. А пока, добавил он, можно еще раз поговорить с этим мальчуганом, с Альфредом.

5

В душе Альфреда бушевала буря чувств: тревога, радостное возбуждение и болезненный страх, что во всем могут обвинить его, Альфреда! Он всего-то две недели прослужил у мистера Морлея, но не было дня, чтобы он не попал впросак. Постоянное чувство вины окончательно лишило его уверенности в себе.

— Пожалуй, он был еще злее, чем всегда, — сообщил Альфред, — а больше ничего не припомню. Кабы я знал, что хозяин хотел себя укокошить…

Тут Пуаро прервал его:

— И все-таки постарайся вспомнить побольше. Ты очень важный свидетель и можешь оказать нам неоценимую услугу.

Альфред залился ярким румянцем и весь раздулся от гордости. Он уже вкратце рассказывал старшему инспектору Джеппу о том, что случилось сегодня утром. Но раз так просят, он сейчас покажет им, на что способен. Сознание собственной значительности переполняло его.

— Выложу все как есть, — сказал он, — только спрашивайте.

— Для начала припомни, не случилось ли сегодня чего-нибудь из ряда вон выходящего.

Альфред немного подумал и с сожалением сказал:

— Нет, ничего такого. Все как всегда.

— Не входили ли в дом посторонние?

— Нет, сэр.

— А среди пациентов тоже не было незнакомых?

— Среди пациентов — не знаю. Приходили все, которые по записи, если вы об этом спрашиваете, сэр. Все они в книге.

Джепп кивнул.

— Мог ли в дом войти кто-нибудь посторонний? — спросил Пуаро.

— Нет, сэр. Ведь для этого нужен ключ, понимаете?

— А выйти из дома можно легко, верно?

— Ну это да, просто поворачиваете дверную ручку, выходите и захлопываете за собой дверь. Почти все сами выходят, да я уже вам это говорил. Бывает, поднимаю в лифте того, чья очередь, а тот, кто уже все, сам спускается по лестнице, понимаете?

— Понимаю. А теперь скажи, кто пришел сегодня утром первым, кто вторым, в общем, все по порядку. Если не помнишь фамилий, то просто опиши, как кто выглядел.

Альфред сосредоточенно сдвинул брови.

— Леди с девочкой, — сказал он, — к мистеру Райли и миссис Соуп или как ее там — к мистеру Морлею.

— Прекрасно, — подбодрил его Пуаро. — Продолжай.

— Затем другая леди, старая… видно, страсть какая важная… приехала в «даймлере»[25]. Когда она выходила, вошел высокий военный джентльмен, а за ним — вы, сэр. — Он легонько кивнул Пуаро.

— Ясно.

— Потом пришел американский джентльмен…

— Американец? — насторожился Джепп.

— Да, сэр. Молодой такой. Точно, американец — по его разговору сразу видать. Он, правда, пришел раньше времени. Ему было назначено после одиннадцати тридцати… но он не стал ждать, ушел.

— Как это? — с подозрением спросил Джепп.

— Так. Прихожу за ним, когда мистер Райли позвонил, — было это в одиннадцать тридцать, то есть, нет, чуть позже, наверное, без двадцати двенадцать, — а он уже тютю. Должно быть, струсил, вот и ушел. Иногда с ними такое случается, — добавил Альфред с видом знатока.

— Значит, он ушел вскоре после меня? — уточнил Пуаро.

— Ваша правда, сэр. Вы вышли после того, как я повез наверх важного джентльмена, который приехал в «роллсе»[26]. Представляете? Классный автомобиль! Это мистер Блант, он был на одиннадцать тридцать. Потом я спустился вниз в парадное и отворил вам дверь. И тут же вошла леди. Мисс Сам Бери Сил, так, кажется? А потом я… ну, по правде говоря, я удрал на кухню — она ниже этажом — перекусить, а тут как раз звонок — это мистер Райли звонил — ну я помчался наверх, а этот американский джентльмен уже смылся, да я уже вам говорил. Ну я пошел сказать об этом мистеру Райли, а он давай браниться, он всегда бранится.

— А дальше что? — спросил Пуаро.