Раз, два, три, четыре, пять. Будем мы тебя...

— Мы всё поняли, Ларри. Хватит, — нервно останавливает его Влад. — Моя жена цвет потеряла. Ещё пара просмотров, и в обморок упадёт.

— Впечатлительная, слабенькая, — тянет Лар. — Может ты и прав. Вашу кровь, действительно, нужно разбавить Алькиной, с металлической стружкой. Внуки хорошими должны получиться. Я в три года посажу их на спорт-кар, а к пяти они будут без страховки на высоту восходить. Ох. Дел мы с ними наделаем. Ник, смотри какая Алёнка красавица, а как готовит… Пальчики оближешь. Главное поймать между гонками и прыжками.

Остаток вечера проходит в блаженном спокойствии к моей персоне, в лёгких разговорах о подрастающем поколении, в споре о разнице воспитания детей в Америке и здесь, об отношении родителей к мелким проказам отроков.

— Конечно забавно, умилительно, когда полуторогодовалый малыш переворачивает миску супа и слизывает со стола мешанину, громко хлюпая и всасывая. Совсем другую реакцию вызывает такая же картинка с четырёхлетним разбойником, — разглагольствует Макс, перекатывая по толстым стенкам стакана карамельную жидкость. — Вот и скажите мне, в каком возрасте проходит та грань, когда проказы переходят в хулиганство?

Оставляю старшее поколение с алкоголем и интересной темой, тихонечко выбираюсь из гостиной, набрасываю куртку и вываливаюсь на свежий воздух. Слишком трудно зашёл сегодня дружеский ужин, не в то горло. Глубокий вдох, свистящий выдох. Ещё и ещё. Чувствую, как с острой изморосью в лёгкие протекает спокойствие, расползаясь через кровь по конечностям.

— Прости, малыш, — слышу за спиной голос Ника. Он стоит совсем близко, но не позволяет себе коснуться меня. Только дыхание долетает, путается в волосах, ласкает до мурашек. — Не думал, что они устроят такой концерт.

— Считаешь меня не подходящей партией? — подтруниваю над ним. — Конечно, проверять ночью карабины и крепления вместо секса и надеяться, что парашют раскроется, или нет… В зависимости от планов на будущее.

— Малыш, малыш… Если бы можно было до тебя дотронуться я бы показал, насколько ты подходящая для меня партия. Мне очень нравится проверять по ночам карабины с креплениями, и я был бы не против прыгнуть вместе с тобой.

— Для третьего местечко найдётся? — присоединяется Яр, занимая место в паре сантиметрах и тоже не касаясь моего тела. — Люблю шалости с верёвками и растяжкой, а когда речь идёт о стропах, слайдерах* и клевантах*, меня вообще трясёт от возбуждения.

— У нас ведь проблемы? — поворачиваюсь к ним. — Влад спит и видит воссоединение отпрысков двух семей и слияние крупнейших строительных холдингов.

— Отец очень амбициозен. С Максом он надеется завоевать весь мир, а брак детей способен укрепить связь и сделать слияние крепче и действеннее.

— Не уверен, что его обрадует наше слияние и связь, — смеётся Яр. — А оттягивать и позволять плавать ему в несбыточных мечтах слишком долго мы не можем. Чем раньше он поймёт, что не может рассчитывать на Ника, тем быстрее переварит и смирится с неказистым наследничком.

— Я не готова признаться родителям, — качаю головой и закрываю глаза. — Может потом, после Нового года, но точно не сейчас.

Со временем всё возвращается на круги своя. Коберники решили остаться в России до старого Нового года, парни обзавелись дополнительными личными принадлежностями, которые незаметно переехали ко мне, для поддержания равновесия, мои шампуньки и трусики поселились в их квартире, Маринка поругалась с Джейком и запретила приближаться к ней без вазэктомии, Лар приобрёл нового монстра на колёсах двухметрового диаметра, занявшего половину двора перед главным входом, а баба Вера сподобилась почтить своим вниманием страждущих детей перед праздниками.

И вот настал тот день, когда я сижу на диване, подсвеченная со спины мигающей гирляндой на ёлке, ошарашенно пялюсь на горе-стриптизёров, один из которых залихватски трясёт белой бородой до пупа, совсем не отвлекая от хозяйства, обтянутого тугими плавками, а другой подёргивает ягодичными мышцами, демонстрируя пластичную работу бёдрами и резвое туда-сюда.

Ярик подмигивает мне, пожирает серыми глазами и медленно оттягивает резинку трусов спереди, выполняя подачу ко мне. Я так же медленно мотаю головой из стороны в сторону и жмурюсь. Ну, не готова я увидеть его добро, или зло, смущающее меня, достаточно о нём подумать. И не важно, что у нас всё было и я всё видела. Стриптиза не было, прыгающего хозяйства перед глазами не было, прямого вопроса о выборе не было.

Глаза заставляет открыть звонкий хлопок, и я жалею, что сделала это. Картина, где Ник охаживает свою филейную часть рукой, шлёпая себя в такт энергичной музыки, будет сниться мне долго. Спасибо, что не снял трусы, пощадив хоть чуть-чуть мои нервы. Нет. С задницей у него всё отлично. Подкачено, подобранно, лишено лишних волос, но Яр последует его примеру, а две подкаченные задницы, не обезображенные растительностью, с двумя аппетитными ямками над копчиком каждая, слишком много для меня одной, пытающейся найти правильный ответ.