Раз-два-три-четыре-пять, выхожу тебя искать (СИ)

— Буду! — решительное заявление вылетело само. — Раз все вернулись живые, значит, это и мой праздник! Пошли одеваться!

— Какое платье будете одевать? — она взвесила на руках широкое зеленое и покачала головой. — Нет, уж лучше то, что мы вам с Труди подогнали, оно вам куда как лучше, а я зашнурую сзади, как положено.

— Альма, а как вы пляшете?

Девушка уже с полчаса прилаживала на рукаве надорванные кружевные оторочки и не сразу откликнулась на вопрос.

— Костер посреди двора разжигаем, — подняла она голову над шитьем, — и вокруг него все вместе ходим, взявшись за руки. Базиль нам на своей дудке играет…знаете, как у него здорово получается! — с каким-то детским восторгом убеждала меня служанка. — Он что хочешь может насвистеть, не поверите! Как-то к нам один господин приехал, так ему захотелось песню послушать, он и напел ее Базилю, а тот раз! — и тут же подыграл ему, уж так здорово получилось, что тот и серебряной марки не пожалел! Базиль и сам не поверил, что ему за одну песню целую марку дали…а потом он на эту марку новую дудку себе купил, костяную, вот на этой он только по большим праздникам всем играет. Заслушаться можно, как выводит…

— Получается, что вы вокруг костра хороводы водите? — зачесалась голова и я долго пыталась нащупать то место, где свербело, чтобы не расковырять уложенную прическу.

— Ой, фрау Марта, так вы все развалите, что я сделала! — запричитала Альма, перекладывая пряди волос.

— Не надо такую сложную прическу делать, тогда и проблем не будет, — палец пришлось убрать, но зуд остался. — Может, вообще обойдемся без причесок?

— Нет, — твердо заявила Альма, — без прически нельзя! Сегодня все девушки друг другу волосы укладывают ради праздника. Это сначала мы вокруг костра пляшем все вместе, а потом парами начинаем плясать, бывает, так закружатся, что и ноги не держат, — она смутилась и замолчала.

— Па-арами? И как это? — мне стало интересно, как они тут развлекаются на своих праздниках. — Кто кого приглашает на танец, как долго пляшете, о чем говорите…ну вспомни, когда в Штальзее такй праздник был последний раз, что там было? Ты как там танцевала?

— Не танцевала я… — вдруг всхлипнула Альма у меня над головой. — Меня не звали, а я…я никого не звала…тоже.

— Не нравится, что ли, тебе никто здесь? — вопрос я задала только из вежливости, не желая слушать чужие душещипательные рассказы.

Альма помолчала, а потом так тяжело вздохнула, что мне стало ее искренне жаль — вроде и не уродина, это на первый взгляд она мне показалась встрепанной деревенщиной, а если приглядеться, то девушка была вполне симпатичной — вздернутый носик, сужающееся книзу скуластое личико и серо-голубые глаза выглядели миловидно, если только она не глядела исподлобья, как в нашу первую встречу, а уж когда она оживлялась и улыбалась, то становилась очень хорошенькой и веснушки были ей чрезвычайно к лицу.

— Альма, а сколько тебе лет? — в голове опять зачесалось и я осторожно запустила туда палец.

— Двадцать уже скоро будет… — она тихонько вытерла передником глаза.

— Молодая, красивая, чего ты слезы-то льешь? — скосила я на нее глаза, — или он на тебя не смотрит? Кто он, кстати, из солдат кто-то?

— Нет… — едва слышно выдохнула она. — Не из солдат он…

Я с остервенением почесала голову. Уж не в Рихтера ли она втюрилась? Амалия к нему неровно дышит, еще и эта по нему сохнет…этак, мне и вовсе лучше всего гордо задрать голову и развернуться. Что он там говорил — не откажусь, если само в руки идет?

— И он, конечно, даже не догадывается, что нравится тебе, — с каким-то внутренним садизмом продолжала выспрашивать я, — и тебя совершенно не замечает, так?

Альма мотнула головой, закусив губу, и глаза ее вновь налились слезами.

— Труди смеется надо мной, — слезы покатились по щекам девушки и она стала вытирать их уголком передника, едва сдерживая рыдания, — говорит, что я круглая дура и вокруг есть молодые парни, а я…я…я люблю его, фрау Марта!

Что делать с ревущей в голос служанкой, я не представляла. Утешать словами не умею, наорать и выгнать из комнаты после того, как сама полезла с расспросами и вовсе как-то некрасиво, а выспрашивать дальше совершенно расхотелось.

— А что он, действительно такой старый, что Труди смеется над тобой, — поморщилась я от очередного взрыва всхлипываний, — может и правда, лучше на молодых посмотреть? Или у него уже есть женщина, поэтому он и равнодушен к тебе? — последнее я произнесла с некоторой опаской, а ну как девица сейчас мне выложит то, что ну очень не понравится?

— Нету у него никого, — опять завсхлипывала Альма, — он только Клотильду иногда поддевает, когда ужинать приходит…а так…

— Альма, — сцена в трапезной встала перед моими глазами и я даже подивилась, как четко я все помню, — уж не в герра Конрада ли ты влюбилась? — и получила в ответ еще целую кучу соплей и вздохов. — У-у, как у нас все запущено…