Раз пенёк, два пенёк

 Кабан ринулся к печи, отшвырнув попавшийся под ноги табурет. Клавка быстренько вытащила из сумки бутылку-«бомбу» и, неслышно подойдя сзади, шарахнула ею грубияна по загривку.

 Что-то хряснуло, «бомба» выскользнула из Клавкиных рук и закатилась под стол. Кабан упал, но сразу же встал на четвереньки, мотая головой и утробно рыча. Борода подхватила табуретку и ударила со всей мочи, целясь врагу в голову. Не попала! Кабан успел выставить руку, удар пришёлся вскользь.

 Теперь он рванул в наступление. Вскочив на ноги, здоровяк схватил Клавку и швырнул её, словно волейбольный мяч. Борода пролетела через кухню и приземлилась на пол, глухо стукнувшись затылком о косяк. Голова её завалилась набок, руки обвисли, словно у тряпичной куклы. Каюк!

 Малофей тем временем заполз под стол и со страхом наблюдал оттуда за развернувшейся баталией.

 Кабан, весь залитый кровью, наклонился вниз и грозно подставил к носу охотника пудовый кулак:

 - Пикнешь кому – убью!

 Дед ничего не ответил, лишь часто-часто замотал головой. Он был близок к умопомешательству.

 Здоровяк приказал хозяину:

 - Собирайся! Будем труп выносить.

 Малофей, глядя с ужасом на убивца, одел калоши. Он знал не понаслышке, на что способны подобные люди.

 Кабан уже взвалил на себя Клавку:

 - Пойдёшь вперёд. Смотри, чтобы никого не было. Да без шуток! Иначе, попрыгаю по тебе и живому кишки выпущу. Багаж её прихвати!

 Бравый охотник смог только икнуть в ответ. Он отправился на разведку - дрожа, как осиновый лист. В затылок старику пыхтел страшный гость.

 Пустынной улицей они прошли метров двести. Пожалуй, хватит церемоний! Детина остановился и, поднатужившись, швырнул Клавкино тело в заросший кустарником кювет. Малофей следом бросил сумку. Всё, кончено!

 Кабан вытер пот со лба, потом хлопнул всхлипывающего деда по плечу:

 - Теперь мы с тобой подельники! Если что, сидеть оба будем. Да не бзди ты, прокатит. Выпить есть?

 - Ага, - старик, наконец, обрёл дар речи.

 - Пошли, дёрнем.

Два силуэта – маленький и большой - растворились в полумраке летней ночи. Клавка осталась лежать брошенной в канаве.

 Панкратыч ранним утром пробирался до дому. Его ещё пошатывало со вчерашнего, но голова уже начала немного соображать. Вышагивая по пустынной улице, мужчина смотрел себе под ноги, в поисках подходящего окурка. Вдруг, в траве на обочине он заметил клетчатую сумку. Знакомая вещь. Панкратыч потёр лоб, припоминая - где же он видел эту кошёлку? Вспомнил! Прохор в ней сдавал стеклотару.

 Мужик подобрал с дороги палку и подтянул к себе сумку – явно не пустую. Открыв, засунул внутрь нос – о, удача! В сумке лежала бутылка вина, на две трети полная и закрытая пластмассовой пробкой! Вырвав зубами затычку, страдалец жадно присосался к горлышку. Вот ведь, подфартило! Мужчина расправился со спиртным в несколько глотков. Хорошо! Теперь, надо бы осмотреть местность повнимательнее. Вдруг, да ещё бутылочка найдётся! Панкратыч, сверкая глазами, полез в бурьян.

 Там-то он и обнаружил Клавку. Будучи человеком сердобольным, сосед практикантов попытался разбудить спящую, как ему показалось, женщину. Но уже через пять минут Панкратыч въехал в ситуацию. Он, как ошпаренный, выскочил из канавы и со всех ног понёсся к дому Ефимова – участкового милиционера.

 Через полчаса на месте происшествия стоял «УАЗ»ик. Ефимов, на пару с вездесущим Грендельманом, уже осмотрели тело и теперь отдирали от своей одежды колючки. Панкратыч, сидя на подножке автомобиля, жадно курил сигарету, выпрошенную у директора.

 Закончив приводить себя в порядок, представители власти отошли в сторону и приступили к серьёзному разговору.

 - М-да, допрыгалась… попрыгунья-стрекоза. Это чрезвычайное происшествие, «чепэ». Не знаю, что и делать, - Наум Лаврентьевич в растерянности щёлкал зажигалкой.

 - Мне-то какой минус! Да ведь, пожалуй, что и концов не найдёшь, отчего она померла. Чистой воды «висяк», - хмуро отвечал участковый.

 - А, может, Андрей, ну её к чёрту?

 Ефимов с ответом не торопился. Он внимательно осматривал форменные брюки, выискивая на них остатки колючек. Директор терпеливо ожидал.

 Наконец, милиционер поднял голову:

 - Лаврентьич, её ведь нет?

 - Я даже не знаю фамилию этой бабы! Появилась непонятно откуда – не звАна, не ждАна, устроила тут войну, да ещё и умерла вдобавок! Надо бы закрыть вопрос.

 - Согласен. Как мы это сделаем практически? – участковый снял фуражку и принялся её осматривать.

 Грендельман затоптал окурок. Потом окликнул Панкратыча.

 - Подь сюда, уважаемый!

Мужичок тут же вскочил на ноги и спешно засеменил на зов директора. Заглянул преданными собачьими глазами в лицо начальникам, обдав попутно запахом алкоголя.

 - Да, Наум Лаврентьевич?

 - Ты никому не болтал об этом? – Грендельман строго уставился на пьяницу.

 - Нет, сразу же побежал к товарищу участковому. Я ведь понимаю серьёзность ситуации. Не все мозги ещё пропил.

 - Это хорошо, что не все, - задумчиво проговорил директор.

 Потом вдруг спросил:

 - Как там Петя Синий поживает?

 - Дык… поживает нормально. Дома пока, наверное. Ранний час ишо, - Панкратыч непонимающе открыл рот. Чего это он за Петю беспокоится? Не родня, кажись…