Раз попаданец, два попаданец

— Мне пришлось постараться, чтобы достичь того, что я сейчас имею, — продолжил он. — Власть дается нелегко. Главнокомандующий армией никак не желал становиться моим союзником, пришлось надавить на его сына. Можно было обойтись малой кровью. Девушка, что я выбрал ему в невесты, должна была повлиять на юного Лемминкайнена, но она не справилась. У меня не оставалось выбора. Нужно было убрать обоих, и отца, и сына, со сцены. С Луиджи было проще, он слишком хитер, чтобы в открытую идти против меня. Жаль, в итоге именно его я и недооценил.

Это было даже больше, чем я хотела бы услышать. Я встретилась глазами с Каем, в них плескался холодный гнев. Хотелось обнять его, но я не решалась покинуть свое возвышение и отойти от пылающих белым светом Врат.

— Это ты… из-за тебя Диана стала такой? Из-за тебя она пострадала? — забытый всеми Джастин, пошатываясь, безумным взглядом сверлил Густава. — Убью. Я тебя убью.

Он стиснул зубы, выдернул из плеча нож и, размахнувшись, метнул в мага.

Я закусила губу, но ничего не произошло. Нож со звоном упал на каменный пол, так и не долетев до человека.

— Я делал все, чтобы достичь цели. Разве ты, мальчик, не поступал так же?

Мне впервые стало жаль Джастина. Но почему-то никак не получалось испытывать к Густаву ненависть. Да, он злодей, множество людей по его вине пострадали. Он скрывал правду, плел интриги и ни отрицал этого. Но кто из нас, скажите, без греха? Кто бы не хотел вернуться в прошлое и исправить свои ошибки? Как бы мерзко на душе ни было, я его понимала.

— Я бы помогла тебе, но… Бьорну тоже нужна спираль Времени. А она действует лишь раз. Прости.

Все, тянуть больше нельзя, как говорится, долгие проводы — лишние слезы. Я и так шмыгала носом, едва сдерживая рыдания. Сказка про попаданку оказалась слишком реалистичной для меня.

— Я не вернусь обратно, — вдруг четко и громко произнес Бьорн. — Мне нечего там делать. Пусть прошлое меняет он. Мужчина должен уметь жить настоящим.

Взгляд Бьорна горел решимостью, я ни на секунду не допустила мысли, что он сомневается в своих словах. Что ж, если таково его решение…

Я вложила диск в углубление.

Грома и молний, скажу сразу, не последовало. Строго говоря, вообще ничего не изменилось. Я обернулась к Вратам, но и плавные текучие движения спирали Времени вроде бы не изменились. На первый взгляд. Ну и? Куда мне нужно шагнуть, чтобы выбраться отсюда?

— Они открываются! — дрогнувшим голосом сказал Густав и сделал шаг вперед. — У меня наконец-то получилось!

Допустим, получилось у меня. Не люблю, когда присваивают себе чужие лавры. Я с тоской посмотрела на пульсирующий белый свет. Пульсирующий?

Пришлось прикрыть глаза рукой, чтобы не ослепнуть, когда из арки вырвался сноп яркого сияния и залил собой весь зал. Мир стал смазанной картинкой, я ничего не видела, по лицу текли слезы. Казалось, этот свет прожигает меня, как рентгеновские лучи, почти до боли. Я прижалась спиной к алтарю и вдруг увидела фигуру, запрыгивающую вверх по ступеням. Густав несся как мальчишка, я бы просто не успела его остановить. Хотя я не собиралась. Маг издал радостный вопль и влетел в бешено крутящуюся спираль. Она опутала его, как огромная радужная змея, сухое сгорбленное тело в черном плаще испарилось, став облачком искрящейся пыли, и та скоро исчезла без следа. Свет перестал быть слепящим, пришедший ему на смену сумрак показался мне кромешной тьмой. И это все?

Спираль Времени застыла, похожая на извивающуюся прозрачную сосульку. Не очень благозвучно сравнивать Время с сосулькой, но меня можно понять — не каждый день увидишь такое светопреставление. Только вот что теперь делать мне?

Я оглянулась на ребят и обнаружила, что они застыли без движения. Джастин, стоя на коленях, зажимал дыру в плече, а его лицо искажала трагическая гримаса. Рансу стискивал ладонь Хейке, во все глаза глядя на Врата, будто боясь упустить какую-нибудь мелкую деталь, а альв повернул голову в сторону Бьорна, взволнованный и взъерошенный, похожий на недоверчивого зверька. Бьорн стоял в уверенной позе, широко расставив ноги, по выражению его лица казалось, что происходящее его скорее забавляет. Как это на него похоже. Лоуренс щурился, прикрывая одной рукой глаза, а другой сжимая плечо Кая. А сам Кай… Я сморгнула слезы. Лемминкайнен смотрел на меня. Ресницы не дрожали, приоткрытые губы замерли вместе с так и не произнесенными словами.

Что он хотел сказать мне в тот момент, когда думал, что больше меня не увидит?

Я прижала ладонь к груди, чувствуя, как неровно и часто бьется сердце. Вторая я появилась незаметно и кивнула:

— Готова? Врата открыты, ты можешь уходить.

Она была спокойна. Ни один мускул не дрожал на расслабленном лице. Я ей завидовала, скорее всего, интерфейс не был способен чувствовать эту раздирающую боль в груди.

— Дай мне одну минуту, — попросила я. Взяла свою сумку, подошла к ступеням, спустилась до самой последней и остановилась в нерешительности. Так хотела прикоснуться к Каю в последний раз, но, сделав это, едва ли смогла бы уйти. Я закрыла глаза и, глубоко вздохнув, глухо спросила: — Куда мне идти?