Разбегающиеся миры, или Вселенская толкотня локтями

В первое мгновение майор ничего не понял: он решил, что случилась осечка, ибо диверсант-марионетка как вышагивал, так и продолжал вышагивать… Лишь голова его едва заметно

качнулась…

Зато тут же раздался взрыв. Нет, то не разнесло в клочья Стенли Боббика. То разнесло в клочья толовой шашкой, сработавшей синхронно с ПЛГ-9б, такси и тело Дуайта Уоттла, начиненное особой взрывчаткой. Детонация была такой силы, что в здании космодрома дрогнули стёкла.

И только затем фигура Стенли Боббика, сделавшая по инерции пару шагов, стала заваливаться на бок, а голова полетела прочь, обнажая идеально гладкий и чуть оплавленный срез на шее зомби…

Глава девятая

1

Операция по ликвидации клонов прошла без сучка и задоринки, «в штатном режиме». Из людей никто не пострадал. Космический полёт Павлова также завершился без инцидентов. Живой и невредимый, он появился в Москве, даже не предполагая, что кое-кому обязан жизнью.

По приезде в столицу спикер парламента встретился в ресторане «Миллениум» с Рокецким. По инициативе магната. Это была их первая встреча с глазу на глаз после выигрыша конкурса народного проекта «Дубль-А» и ухода депутатов на парламентские каникулы. Поводом для ресторанного рандеву послужила необходимость выработки тактики предстоящей предвыборной борьбы, ибо стратегические подходы у них, как будто, совпадали. Но в беседе за ресторанным столиком подтвердилась та старая истина, что чёрт кроется в деталях.

Если Павлов полагал, что успех им обеспечит конструктивная,

реалистичная и подлинно демократическая программа реформ, то толстосум добивался того, чтобы не менее сокрушительный дискредитирующий удар был нанесён по главным соперникам – по тандему Зарукин-Лонской.

– Схватка предстоит жуткая, – поглаживая ухоженные ноготки, рассуждал Вадим Юрьевич. – Исход может решить один голос. И победы нас могут лишить за счёт того, что выльют ушат помоев. А отобрать голос у них, в данном контексте, равнозначно тому, что

набрать его нам.

Мы тет-а-тет, Вениамин Павлович, – качнул он напомаженной головой, обозначая периметр ресторанной кабинки. – Говорю открытым текстом. Если вам нечего бояться, то под меня неминуемо фугас из дерьма подложат. Неясность в том, офигенно ли тот фугас рванёт? Но насколько-то он рванёт, вне всякого сомнения. И отмываться придётся. И обсыхать придётся. И чтоб мы им на любезность не ответили любезностью – ну, я не знаю!

– Вадим Юрьевич, вы знаете, почему одни называют революции локомотивами истории, а другие – гробами истории? – озадачил Рокецкого Павлов. И, не дожидаясь реакции, продолжил: – Да потому, что революции задумывают романтики, совершают прагматики, а их плодами пользуются проходимцы. И наша задача – сломать сей печальный опыт! Это посильно. Но при условии, что всё делается чистыми руками…

Партнёры заспорили. И в ходе острой полемики постепенно обнаружилось, что тактика ведения борьбы – не единственное разногласие меж союзниками. Вылезло кое-что и посущественнее. Для магната категорически неприемлемыми были новые проекты Павлова о производстве аэроболидов нового поколения на базе народного предприятия, о продаже энергии населению за гроши. Что он и высказал спикеру:

– Вы зачем, Вениамин Павлович, начали всюду раздавать авансы и кидать популистские лозунги про народный бизнес? Там же, помимо казённых, и мои денежки плачены. А холявная энергетика? Да какой вульвы ради мне сдались проблемы быдла да черномазых?!

– Понимаете ли, Вадим Юрьевич, есть закономерности общественного развития…, – попытался парировать его выпады Павлов.

– Да главные закономерности – конкуренция и глобализация! – по-дамски несдержанно прервал его Рокецкий, дрыгнув ляжкой. – Им нет альтернативы!

– Есть, – спокойно возразил ему тактический союзник. – Либерализм в экономике должен контролироваться политическим централизмом. Иначе получится война всех против всех. Иначе люди перегрызутся. Пока так и происходит: стихийной хозяйственной глобализации противостоит полнейшее отчуждение душ. Нас объединяют границы Земли, но разваливает изнутри ненависть. Мы разбегаемся по норам. Мы – атомарные индивиды, тянущие одеяло на себя. Верно говорит Кузовлёв: «Идёт вселенская толкотня локтями!»

– Да пош-шёл он на…Этот выживший из ума учёный сухарь!

– Не нравится Кузовлёв? Скажу библейскими догматами: было время разбрасывать камни, грядёт время собирать камни…

Далее магнат не слушал утописта, минута за минутой наливаясь к нему лютой ненавистью. Рокецкий вспомнил, как пару лет назад ему донесли о том, что некий Сиволапов готовит покушение на Павлова. Сиволапов – потомственный шахтёр. Он возненавидел Павлова за то, что из-за пуска термоядерной станции, вырабатывающей энергию по бросовым ценам, закрылся целый угольный бассейн. И в ту пору он, Рокецкий, имел несчастье не только предупредить о готовящемся покушении Павлова, но и помог пресечь преступный замысел. В ходе следствия Сиволапова признали невменяемым и поместили в закрытую психбольницу для принудительного лечения.