Разбегающиеся миры, или Вселенская толкотня локтями

В два часа пополудни студент, уже вооружённый технической новинкой, «подземкой» добрался до станции «Юго-Западная». Там он поднялся на эскалаторе к выходу и вышел на проспект Вернадского. Здесь, близ гостиницы «Салют», должна была проживать Милена Кузовлёва. По мере приближения к искомому адресу поступь юного разведчика явственнее и явственнее выдавала неуверенность: сказывалась перипетии вылазки на улицу Подлесную. Потому «пермяк-солёные уши», приближаясь к нужному подъезду, замедлял и замедлял шаги, держа «ушки на макушке».

Прибыв на место, Заковыкин не стал дожидаться доверчивых бабуль. Озирая окрестности, он достал из кармана скиммер. Прикрепив считывающее устройство к кодовому замку на входных дверях в подъезд, юноша нажал тумблер: на экранчике прибора замелькали циферки, пляска которых прекратилась с появлением числа «837». То был пароль электронного запора. Тихон снял портативный сканер, набрал зашифрованное число и юркнул внутрь.

Установив число квартир на этаже, чужак поднялся лифтом на седьмой этаж, выйдя на странную лестничную площадку, ибо стены её были разукрашены картинками из весёлых мультфильмов. Незваный гость приблизился к металлическим дверям с овальной табличкой под номером сто тридцать два.

Тихон, набирающийся опыта не по дням, а по часам, убедился, что квартира не опечатана, и приложился к кнопке звонка – сигнальное устройство безмолвствовало. Полагая, что он слабо нажал на кнопку, Заковыкин энергично и столь же безрезультатно надавил ещё пару-тройку раз.

Бесцельно послонявшись по пустому межквартирному пространству, упорный паренёк опять направился к жилищу Кузовлёвых. Преодолевая вполне объяснимую внутреннюю неловкость, он настойчиво постучал в дверь. Стук гулко раздавался в пустом подъезде, теперь отдававшим холодной враждебностью. Визитёр невольно оглянулся: позади никого не было, в том числе и бабулек. Ему стало жутковато, ибо померещилось, что в квартире притаился неизвестный, злобно взирающий на него через «глазок». Заковыкин из духа противоречия приблизил к дверному «зрачку» свое лицо и, фиглярничая, усмехнулся: «Тьфу, тьфу, чтоб не плюнули!» – однако различил в нём лишь свою физиономию, искажённую кривизной линзы и нервным напряжением.

Студент застыдился собственной робости, и толкнул дверь ладонью, словно проверяя её на прочность. Та, проявляя физическое свойство, именуемое в науке сопротивлением материала, не подалась ни на миллиметр. Тихон зло толкнул металлическую преграду плечом, которая на хулигански вызывающий толчок плечом ответила индифферентным металлическим противодействием.

На Заковыкина, соответственно возрасту, частенько накатывало

эдакое мальчишеское лихачество и безрассудство, попирающие взрослые нормы поведения. Вот и сейчас, нетерпеливо «крутанувшись» по просторной лестничной площадке, озоруя и подражая волку-каратисту, нарисованному на стене, он с разбегу прыгнул на «непокорную» дверь, лишь обозначив ногами то, как вынесет металлическую преграду с петель…

Тихон совсем несильно ткнул в стальную плоскость кроссовками, но та внезапно распахнулась, и атакующий её «каратист» влетел в темноту прихожей. Продолжению полета поспособствовал и невидимый коварный внешний фактор, втянувший его вглубь. О коварном факторе парнишка догадался чуть позже, в квартире, куда так стремился. Некто, уже на излёте, квалифицированно нанёс ему акцентированный удар точнёхонько в солнечное сплетение, сбив дыхание, а затем резко врезал по «загривку» так, что у пермяка кратковременно отказало зрение. Тут же Заковыкина безжалостно бросили на пол и затворили за ним вход. О последнем обстоятельстве «взломщик» догадался по характерному стуку и щелчку замка.

Тотчас, без передышки, пленённого несколько рук ткнули носом в паркет, перехватили чем-то горло, загнули все четыре конечности за спину и профессионально обыскали методом похлопывания.

– Чисто, – облегченно просипел некто в темноте. – Без стволов. Только какая-то коробочка есть.

– Глянь, что за Зорро-попрыгунчик пожаловал, – приказал другой мужской голос.

В прихожей вспыхнула лампочка, пленника уложили на бок. И тогда Тихон, издавая от апперкота урчащие звуки воздухом, выходящим из легких (и может, не только оттуда), разглядел, что над ним наклонились два возбужденных мордоворота, нацеленные на дальнейшие, более решительные действия. За ними стоял

щеголеватый худощавый молодой мужчина.

– Кто таков? – осведомился щёголь.

– Э…Э…Э…, – приходя в себя, попытался ответить Заковыкин, натужно хватая ртом воздух и с удивлением опознавая во франте следователя Геннадия Геннадьевича Затыкина.

– Что, попрыгунчик, в зобу дыханье спёрло? – насмешливо

полюбопытствовал тот.

Громилы тем временем обыскали паренька и извлекли содержимое из одежды.

– Здра-здрасьте, Гэ-Гэ, – с трудом, и не без неожиданно прорезавшегося подобострастия, выдавил из себя Тихон.

– Чо-чо? – улавливая знакомые черты в лице и в тембре голоса задержанного, по-деревенски переспросил его сотрудник следственного комитета, теряя ведомственный лоск.