Разбей сердце принцессы

«Да, я определённо не хотела, чтобы ты стала частью нас», – думаю я, но быстро понимаю, что произносить такое вслух не буду. По крайней мере, не в этой ситуации.

– И я сомневаюсь, что Дилан меня любит… Мне кажется, он женился на мне только из-за моей внешности. Все только это и говорят: «Франческа красотка» или «Франческа как раз в его вкусе! У неё такая фигурка!».

Я невольно фыркаю, ведь отлично помню, как о ней отзывался сам Дилан. Помню то, что он тогда сказал о ней.

– Расслабься, – произношу я, теперь уже в полной мере позволив себе скинуть напряжение с плеч. – Он тебя очень любит. Не глупи и иди обратно в ресторан. Волноваться скоро начнут.

Франческа, однако, не собирается вставать. Она всё сидит, поникшая, и я впервые ловлю себя на мысли, что мне её жаль. Не знаю, что сейчас происходит у неё в душе, но снаружи она выглядит очень подавленной.

Поэтому я сажусь рядом с ней.

– Дело не только в том, что ты так считаешь, да? – спрашиваю я.

Она оставляет меня без ответа, но именно этим и отвечает.

– И что же ещё? – спрашиваю я. – Ты сказала, что боишься кого-то. Будто тебе навредят. О ком ты говорила?

Франческа роняет голову на свои колени, пачкая тушью белоснежное платье. Спина и плечи у неё трясутся от разразившегося с новой силой плача.

– Я совершила огромную ошибку, – в перерывах между всхлипываниями произносит она. – Сама виновата.

– Я слушаю, – серьёзным тоном заявляю я, желая поскорее разобраться в ситуации.

Она отворачивается, но тем не менее отвечает:

– Не хочу говорить тебе. Ты ведь всё расскажешь Дилану и…

– Даю слово, что не расскажу. Поверь, я умею хранить секреты лучше всех.

И это правда. Она сама это понимает. Ведь скучная и занудная Каталина Норвуд никогда не участвует в подобном, никогда не пускает слухи, никогда не сплетничает и никому не вредит. Такова моя репутация в университете. Ещё одна гордость моих родителей.

– Мне угрожают, – наконец выдаёт Франческа.

У меня брови ползут вверх:

– В каком смысле?

– В прямом! Они… какие-то парни видели, как я… О боже, это ужасно!

Сдержав себя от шумного усталого вздоха, я неуверенно кладу руку ей на плечо, как бы попытавшись утешительно погладить.

– Давай, – говорю я. – Я по-прежнему слушаю.

Франческа сглатывает, проводит рукой по своим безупречным локонам, а потом с тяжёлым нежеланием отвечает:

– Я, кажется, изменила Дилану, и несколько человек это видели и засняли на камеру. Теперь, если я не пойду на их условия, они перешлют снятое всем нашим близким родственникам.

Глава 18

Большая проблема.

Именно вот это словосочетание протискивается мне в мозг от услышанного признания.

А затем с моих губ слетает вопрос:

– Что значит «кажется, изменила»?

– В тот день я сильно напилась. Была вечеринка. Я пришла в себя в одной постели с раздетым парнем… Лина, я не помню, как это произошло!

Она хватается за голову. А я в полной мере теперь понимаю её панику.

Дилан никогда не простит её, если узнает правду. Вот от чего вся эта истерика.

У меня от озадаченности пропадает всё желание возвращаться к празднованию и улыбаться всем, делая вид, что всё в порядке. Я так не смогу.

– Они… – всхлипывая, добавляет Франческа, – боже, мне кажется, они тоже там были, Лина! Мне кажется, они все…

Мне становится тошно при одной лишь мысли о том, что там могло произойти на самом деле, поэтому я морщусь и перебиваю её:

– И что у них за условия?

– Чтобы я передала им пятьдесят тысяч долларов.

Я никак не ожидала услышать такую большую сумму. Сперва я даже решаю, что мне просто послышалось.

– Пятьдесят тысяч? – переспрашиваю я, надеясь услышать другие цифры.

Франческа безмолвно кивает и принимается рыдать снова.

«А разве у твоих родителей нет этих денег?» – хочется спросить мне, но я понимаю, что достать такую сумму втайне от родителей, чтобы они не заметили исчезновения, невозможно. А затем, уже чуть позже, я вспоминаю о слухах касаемо семьи Лидс и их возможном банкротстве… Так что таких денег, может быть, у них в принципе нет.

– Что это за люди? – спрашиваю я. – Неужели кучка подростков могли потребовать такие деньги?

– Я не знаю. Я не видела их в лицо, они писали мне сообщения.

Никогда не думала, что буду сидеть около ресторана во время свадьбы своего брата и ломать голову над вставшей сложной ситуацией, касающейся его жены – по совместительству девушки, которую я терпеть не могла все эти годы.

– Я не знаю, что мне делать, Лина, – снова заговаривает Франческа жалобным голосом.

Не знаю, какие чувства испытываю после того, что узнала. Нет никакой неприязни, ненависти или чего-либо подобного. Лишь жалость и сожаление. К ним обоим.

– Зачем же ты напивалась в компании парней? – спрашиваю я. – Ты знала, чем это может закончиться?

Девушка шмыгает носом, вытирает мокрую дорожку на щеке. Глаза её покраснели ещё больше, опухли веки, а она всё продолжает и продолжает рыдать.

– Мы с Ди поссорились. Из-за сущего пустяка, но тогда я решила, что это будет хорошая идея – свалить на вечеринку подруги.